Я рос и познавал, по-своему изучал мир, окружающий меня, и свой внутренний мир (а он был куда наивнее и вместе с тем глубже, чем мутный и спиральный внешний). В детстве особо остро, как выяснилось, воспринимаешь обиды от старших детей. Помню, мой более взрослый двоюродный брат по линии отца подарил мне очень красивый черный, с отделанной коричневой кожей ручкой игрушечный пистолет. Уж очень я его любил, он был как из тех далеких боевиков. И вот, как-то я играл один раз сам с собой в такой воображаемый боевик. Незаметно ко мне подошел один паренек, он был постарше меня года на два. Я немного знал его, мы учились в одной школе. Он взял у меня из руки пистолет.
– Это твой?
– Да, мой, – ответил я.
– Очень похож на мой.
– Мне его брат подарил.
– Че ты мне врешь?
Он рассматривал пистолет очень внимательно, нажимал на курок, вертел ловко на пальце. Потом сказал:
– Сойдет.
И пошел туда, откуда пришел, вместе с моим пистолетом.
Я стоял на месте и смотрел ему вслед. Я даже ничего не сказал. Помню только, мной овладела дикая ненависть и безграничная обида. Я не смог ничего сделать и понурый побрел домой. Я часто вспоминаю этот случай, в детстве у меня много что отбирали и часто обижали старшие, но тот раз запомнился особенно. Пистолетик подарил мне брат, которого я сильно любил и которого не стало, когда мне было двенадцать. Когда я вырос и уже мог постоять за себя, иногда на машине заезжал в тот двор, чтобы найти этого парня и попросить вернуть мою вещь, но так его и не встретил. Этот конфуз заставил меня пойти в школу бокса. Хоть я и боялся, что там будут бить больно по лицу, но побороть страх стало делом чести.
Когда дед привел меня к Игорю Афанасьевичу, мастеру спорта, я впервые увидел, как ребята в кожаных перчатках колошматят друг друга и как выглядит их наставник, настоящий боксер тридцати пяти лет от роду. Абсолютно без волос, худощавый, жилистый, со сбитыми руками, сломанным носом и бледным, как будто заболел, лицом.
– Это мой внук Михаил, сделайте из него мужчину, – сказал мягко дед и улыбнулся.
– Да не вопрос, – спокойно ответил Игорь Афанасьевич.
– Тогда оставляю на ваше попечение.
– Оставляйте. Я сам ему все покажу и объясню.
Голос у него был тихий, уверенный и спокойный.
Дед наклонился ко мне:
– Ничего не бойся. Драться – это самое простое, что ты можешь сделать.
Я смотрел на него, не очень понимая смысл слов, но кивнул в ответ. Запах пота или чего-то мокрого вошел в мои ноздри, когда я только переступил порог этого помещения, потом со временем к нему привыкаешь и даже не замечаешь.