Эти упражнения очень энергоемкие и отнимают много сил. Даже неуемные дети через 40–50 минут устают. Но главное было сделано, они почувствовали интерес к упражнениям по сценическому вниманию. Значит, будут внимательны. Я понял, что сегодня разговаривать с ними о распределении ролей в баснях трудно – устали, поэтому предложил им совсем детскую игротеку – прыгалки, вышибалки, «третий лишний» и другие игры для малышей. И когда они бесились под музыку, поражался – как они умеют так быстро переключаться с одного на другое. Откуда у них столько энергии! 11–12–13 лет, такие разные, и такие одинаковые. Я складывал тетради и где-то внутри себя чувствовал, что сам сейчас был бы не против подурачиться с ними на равных.
(Сценическая память – память, ее тренировки, инертность памяти, виды памяти, упражнения и советы по развитию памяти)
Готовясь к четвертому занятию, с главной темой «СЦЕНИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ», я вдруг отчетливо ощутил, как мало рассказал ученикам о СЦЕНИЧЕСКОМ ВНИМАНИИ на прошлом занятии. Мало, даже не в количестве теоретического материала – теория как вода сквозь сито пройдет через память ребят, не оставив следа, если не будет прикреплена интересными, игровыми упражнениями и этюдами. Мало в упражнениях. А ведь внимание – основа не только сценической профессии – всех профессий. Умение быть наблюдательным, цепко-наблюдательным, умение видеть и замечать, слышать и запоминать, умение фиксировать в памяти все: и пластику людей, и мимику животных, и неподвижность камней, и непрерывность волн, умение точно фиксировать и точно воспроизводить увиденное, услышанное и прочувствованное. Всему основа – Внимание! Решил – каждое занятие начинать с упражнений на внимание. Надо приучить их постоянно видеть, слышать и чувствовать, а главное – фиксировать все это и запоминать. А вот для этого им пригодится сегодняшнее занятие с темой: Сценическая память.
Иметь хорошую память очень полезно. Я всегда по-хорошему завидовал людям с отличной, феноменальной памятью. Самому мне приходилось всегда все долго зубрить, потому что память у меня с детства была рыхловатой, чуть-чуть с ленцой. Чтобы выучить что-то, мне приходилось делать усилие. Я уже не говорю про иностранные языки, учить их всегда было мучением. А вот запоминать свои душевные состояния, пережитые чувства я мог гораздо проще. Например, я не особо помню лицо девочки из взрослой группы детского сада, которая мне симпатизировала, какой у нее цвет глаз и волос. Но на всю жизнь я запомнил тягущее чувство одиночества и тоски, когда ее папа или мама уводили ее из сада раньше, чем забирали меня, а я стоял за оградой, смотрел на ее худенькие плечики и горевал. Страстно горевал. Вот это чувство я запомнил очень ярко и потом, спустя много лет, воспроизвел его, именно оно помогло мне сыграть роль «Соляника» в пьесе А. Казанцева «Рядовые». Девочку звали Нелля Валлиулина.