Путь Дернбергу предстоял неблизкий: нужно было проехать более шестисот километров — из Берлина через Модлип в Насельск. Подъезжая к Франкфурту-на-Одере, штурмбанфюрер повсюду видел зенитные батареи.
«Валяют здесь дурака, — подумал он, — когда нужно сражаться. Жить нужно так, как жили наши предки. Идея колонизации стран Востока огнём и мечом — дело стоящее. Претворив её в жизнь, можно будет оздоровить рейх».
Приехали в Позен. Позади примерно половина пути. Улицы городка выглядели на удивление мирно.
«Неужели нет никакой опасности с воздуха? Где же части ПВО? Это кажется мне опасным».
— Чем занимается наша общая знакомая из Нарбонна, Фрейберг? — спросил Дернберг у своего попутчика.
— Она стала моей женой, штурмбанфюрер.
— Великолепно! Примите мои поздравления. А я и не зпал этого.
Проехали Конин. Следующим был населённый пункт Кутно, а затем дорога сворачивала на северо-восток. Переправа через Вислу — и вот они уже в Модлине, где состоялось небольшое служебное совещание. Потом восемь часов езды — и они оказались в Насельске. И сразу же приступили к делу, ради которого проделали столь долгий путь.
— Господин полковник, мы прибыли.
Фон Зальц предложил гостям кофе, коньяк, сигареты.
— Хорошо, что вы так быстро приехали, — начал разговор полковник. — Долго мы его не стали бы держать. Осудили бы военным трибуналом — и сразу же в расход.
— Я попросил бы вас проинформировать меня о том, что вам удалось узнать до нашего приезда.
Зальц достал топографическую карту, какие-то схемы и сделанные им заметки.
Дернберг внимательно выслушал полковника, а потом сказал:
— Всё изложенное здесь вами, господин полковник, представляет несомненный интерес для группы армий «А» и, возможно, в какой-то степени заинтересует Вторую армию и ваш корпус. Однако поймите меня, полковник, нам нужны другие, более интересные сведения. — В глазах Дернберга блеснули насмешливые огоньки.
Начальник штаба корпуса сделал вид, что не заметил этой насмешки.
— А что вы скажете относительно вот этого? — Полковник вынул лист бумаги. — Здесь записаны слова Шпелингера, когда он был в бессознательном состоянии. «Круземарк… генерал Круземарк… Чёрно-бело-красный Круземарк… Трус Круземарк». Это имя вам ни о чём не говорит, штурмбанфюрер?
Дернберг незаметно под столом наступил Фрейбергу на ногу, призывая его тем самым быть особенно внимательным.
— Это имя мне знакомо, но…
— Мы между делом справлялись и установили, что в сухопутных силах имеется всего один-единственный генерал по фамилии Круземарк. Он командир дивизии на Западном фронте. В сорок третьем году он был ещё полковником и находился на Центральном фронте. Затем его назначили командиром дивизии, это уже в период высадки американцев и англичан на побережье Нормандии. — Полковник сделал паузу. — Чёрно-бело-красный Круземарк. Вас это должно заинтересовать, не так ли? От Шнелингера вы больше ничего узнать уже не сможете, так как он расстрелян по приговору военного трибунала.