- Как я ненавижу свою жизнь!
Он чуть не хлопнул себя по коленке. Ты права, малышка! Ты чертовски права...
Герои сериала под музыку, от которой волосы становились дыбом, перебрасывались сухими репликами: "Летающие тарелки приземлились здесь!".
- Я твою жизнь тоже ненавижу.
Возглас прекратил их аккуратный разговор.
- Лана! Лана, это ты?
- Не смотри на мой дурацкий дом!.. - голубые глаза очутились рядом с его лицом - в пяти дюймах, и...
- Я не на твой дурацкий дом смотрю, - в тон ей ответил он, подражая интонациям. - Я на тебя смотрю.
- Господи, о чём я думаю...
Да уж, интересно бы узнать... Он готов был построить лестницу на Луну и катать туда туристов всю свою взрослую жизнь - за пару вот таких мгновений... Рассчитывая на свою привлекательность, он совсем не хотел кому-то делать больно. Однажды на уроке религии я поспорил с учителем, святым отцом Фуцинаро - на тему того, кто куёт свою судьбу. Вот так, берёт за хвост и подковывает. С треском меня выгоняли с урока... но разве неправильно то, что человек может стремиться к тому, что загадал? Поступать так, как ему хочется...
Он знал, что выставляться нехорошо, но предпочёл не послушаться - не покинул чужое жилище по первому требованию. В гостиной взгляды к себе приковывал диванчик, на котором лицом вниз лежала женщина, укрывшись лёгкой простынёй. Открытая банка зелёного горошка и тающее в вазочке мороженое свидетельствовали, что "просмотр кино" тянулся не час и не два. Брэндон скептически потоптался у порога, оценивая ситуацию. Вряд ли Лану так уж ждали... Да что там! Забота родственников о нём самом ограничивалась двумя вещами: оплатой проездного билета в автобусе и рассказом о контрацептивах...
- Мама?.. - Лана нагнулась к лежащей, опуская руку женщине на плечо. - Мама, это я.
- Лесли?
- Да нет же, я. Вставай.
Женщина неохотно поднялась, шаря ногами в поисках тапочек. Ночной наряд её составляла длинная красная футболка... Брэндон деликатно отвернулся.
- Встаю... дай-ка мне руку, дочка...
- Уйди. - Лана отмахнулась от непрошенного помощника, подставляя матери плечо. Продвигаясь с трудом, они обе скрылись в тёмном дверном проёме. "Ловец снов", висящий на гвозде, вбитом в косяк, закачался...
Лана упала на кровать, раскинув руки и тяжело вздыхая. Мелочь из карманов рассыпалась на покрывало, а никелевый четвертак даже звякнул по полу... Стоило закрыть глаза, её начинало мутить, как моряка в шторм. Под веками проплывали синие пятна с коричневым ободком, и кантри уже не успокаивало... Магнитофон поперхнулся, и где-то там... по её расчётам, там была ванна... потоком хлынула вода. Сейчас бы стаканчик... холодной минералки, от которой сводит зубы и пощипывает в носу. Чтобы во все стороны разлетались свежие капли. Завтра утром надо будет вставать, мерзко чувствуя, как ускользают вниз половицы... голова будет на разлом, опухнет лицо. Ещё будильник надо заводить, проклятое чудовище! И марш- марш на работу, с такими проблемами выцарапанную... много ли их, бывших одноклассников, желающих иметь деньги, шатается по Фоллзу... Разнорабочая на фабрике! Чёрт! Исчезнет волшебство этой ночи, как подарки, как щётка с отломленными зубчиками. Растает, будто бы его и не было... Хм-м, с другой стороны... Парнишка, так и не нашедший выход из дома, (она подозревала, что из вредности) наклонился к ней, согревая несчастную смертную лучезарнейшей из улыбок. Ой... а это что... стакан с шипучкой? Он Бог, и... кажется, больше!