6.
– Милый, у нас сегодня собрание вечером! – жена смотрела на Вайченко с таким восторженным выражением, в глазах её светилось столько веры, обожания, преклонение какого-то слепого, что ему даже противно стало.
И перед кем преклонения-то? – мрачно подумал он. – Пред сектантом этим главным, что ли?
"Учителем", блядь, как все они его между собой называли. Почтительно и трепетно. "Наш Учитель". Именно так. С большой буквы. Тьфу! Есть всё же в любом сектантстве (да и в любой религии по большому счёту!) что-то глубоко ущербное и для человека оскорбительное.
Собственное принижение. Пусть даже перед лицом Бога. Потеря личности. А это неправильно. Нельзя её терять. Если действительно человеком хочешь остаться. А не раствориться, блядь, в коллективном разуме. Пусть даже и Космическом. Я не муравей!
– Милый, ты слышишь меня?
– А?.. да... – очнулся от своих безрадостных размышлений Вайченко. – Что?
– Я говорю, у нас собрание сегодня в 7 часов, – терпеливо, с улыбкой повторила жена.
(Эта улыбка её вызвала у Вайченко приступ дополнительного раздражения. Захотелось заорать, затопать ногами, разбить что-нибудь! – лишь бы как-то разозлить, вывести жену из себя. Чего она лыбится всё время, как дурочка? И всё у неё: "милый!.. милый!.." Кукла какая-то неживая, а не человек!)
– Хорошо! – коротко буркнул Вайченко, избегая смотреть на свою сияющую всю благостным светом супругу. (Откуда она, кстати, про собрания-то всегда узнаёт? – неожиданно вдруг пришло ему в голову. – И вообще, почему со мной никто никогда не связывается? Не общается? а всё через Надьку только передают?.. Не доверяют?) – Я понял.
……………………………………………
– Сегодня у нас чрезвычайное собрание! – знакомый уже сектант на сцене был на сей раз необычайно серьёзен. В зале тихонько зашушукались и зашумели.
Вайченко внезапно почувствовал, что сердце у него заныло. Как от зубной боли. Ему почему-то захотелось вдруг оказаться отсюда где-нибудь далеко-далеко! На другом краю земли.
– Так вот!! – стоящий на сцене человек повысил голос, перекрывая шум. Все сразу же замолчали. – Так вот! – продолжил он уже нормальным голосом. – У нас в обществе появился ренегат...
("Что такое «ренегат»?" – быстро повернулась к Вайченко взволнованная Надя. – "Отступник", – машинально пробормотал Вайченко.)
... Отступник! – тотчас же словно подтвердил эти его слова сектант. Вайченко даже вздрогнул. Боль в сердце усилилась. Стала какой-то колющей. Тишина в зале стояла такая, что слышно было, казалось, как муха пролетит! Вайченко тайком бегло огляделся. Горящие глаза, вытянутые вперёд шеи... Даже кулаки у многих, кажется, сжаты. Ж-ж-жуть!