Чем тот Касьян поначалу занимался — слух до нас не дошел, но только во время одного набега немирных горцев он здорово приглянулся друзьям-товарищам из местных, а кое с кем и подружился, по словам деда Игната, потому «як був он людина хоробра, находчива та весела». Последнее обстоятельство стало, вероятно, решающим, так как в те времена на той беспокойной границе кто не был храбрым и находчивым? А вот шутка, а то и зубоскальство — весьма ценились, вкупе, конечно, с другими воинскими доблестями.
И стали те друзья приглашать его в свою компанию, а потом и на дело брать, в набеги, поиски и просто в дозоры по плавням и камышам, которыми и посейчас изобилуют низовые кубанские места.
И как-то раз довелось ему в паре с одним, может офицером, а может, и простым связником отправиться к нашему соглядатаю-черкесу из ближнего к Анапе аулу. По словам деда Игната, тот азият в юных годах был у нас в аманатах (заложниках), знал по-русски, сочувствовал России и, видать, не любил турок. А может, по привычке уважал «урусов» и за небольшую мзду, а то и вовсе «за так» сообщал нашему командованию, что они, те турки, замышляют, что для тех замышлений делают, и сколько у них есть чего — «аскеров», то есть солдат, пушек и прочего армейского боевого и кормового припасу.
Сакля его стояла опричь аула, в густом подлеске, так что спустившись с горы, наши посланцы попали прямо к нему на баз. Черкес провел их в кунацкую (по-нашему — гостевую) пристройку, накормил и рассказал старшому, что знал такого полезного для представителя «белого царя». А когда получил мешочек с серебряными монетами, то так вдохновился, что предложил гостям завтра же с утра поехать в Анапу и поглядеть самим на ту крепость, тем более, что турки ее в последнее время сильно укрепили.
Правда, не в саму Анапу, туда по случаю войны посторонних не пускали, а на торжище у главных ворот — оттуда, уверял черкес, все равно все видно. Оказывается, его родич, а также кто-то из хороших друзей-кунаков служили в Серебряных воротах крепости. Те ворота так назывались потому, что через них шла дорога к «Серебряным ключам», откуда жители и гарнизон возили себе воду особенно чистую и сладкую. Ворота те не сохранились, а дорога к ключам — теперь обычная анапская улица, так и называется — «Серебряная» (сейчас — улица Ивана Голубца). Но это так, к слову…
Так вот, те Серебряные ворота с началом войны были завалены камнем, а привратников перевели на усиление охраны основного прохода в крепость — башню, выходящую к Бугур-реке. И как раз завтра, в базарный день, тот родич с утра будет дежурить там, не один, конечно, но это не имеет значения — черкес передаст ему бурдюк с бузой, до которой тот большой охотник, и все будет, как надо… Родич расскажет последние новости, потому как они, привратники, знают все…