— Еще бы! — вскричала она смеясь. — Шалопаи окаянные! Когда приезжали к нам на охоту, запустили ко мне в постель ежа, прямо под паволоку перины!
— Mais, mon enfant, — сказала баронесса, которая, несмотря на перешептыванье с Инес, по всей видимости, не упускала ни единого слова, произнесенного впереди, — quel vocabulaire! [43]
Мило болтая с девушкой, Игнасьо давно успел выяснить то, что так горячо желал узнать у нее с самого начала. Да, сообщила ему фройляйн фон Рандег, она уже во второй раз в Вене, и ей здесь необыкновенно нравится. На бале у княгини Ц. той осенью она была и (к тому же!) прекрасно помнит того господина («красивый смуглый мужчина»), который, как она с радостью узнала, приходится ему кузеном, это, должно быть, благороднейший человек, не зря же он когда-то так решительно помог тому несчастному бедняку и его отважной невесте…
— Это старая история, — поспешил вставить Игнасьо, — мне кажется, он не любит, чтобы ему о ней напоминали.
— А разве его здесь нет? — спросила молодая дама.
— Думаю, он еще явится, и, ежели немного погодя вы позволите мне на минутку отлучиться, я его разыщу и приведу сюда. — Так ответствовал ей Игнасьо, должно быть, именно в этот миг его осенила счастливая мысль.
Теперь, казалось ему, настало время ее осуществить, ибо только что он заметил тощую фигуру маркиза де Кауры, который прошествовал мимо них, сопутствуемый двумя своими лакеями и, конечно, с табакеркой в руках. Игнасьо живо обернулся к сидевшим сзади дамам.
— Милостивая государыня, — обратился он к баронессе, меж тем как Инес слушала его с возрастающим удивлением, — я жду здесь моего кузена, графа Куэндиаса, однако опасаюсь, что он не сумеет нас найти, а посему прошу у дам позволения ненадолго отлучиться… Надобно наказать лакеям, стоящим у входа в парк — тот или другой из них наверняка знает графа в лицо, — чтобы они направили его сюда к нам, разумеется, с вашего на то согласия, досточтимая баронесса.
— Ваш кузен граф Куэндиас, ротмистр в полку Кольтуцци? Превосходно! Признаться, Игнасьо, я была бы вам за это даже обязана! — И, обратись к Инес, после ухода Тобара шепнула ей на ухо: — Везет же этой простушке, в довершение всего общество ей составят самые знатные и блестящие кавалеры, как, например, ваш брат или граф Куэндиас.
* * *
Игнасьо скоро нагнал важно выступавшего маркиза. Сначала оба кавалера отвесили друг другу церемоннейшие поклоны, держа руку на эфесе шпаги и помахивая шляпами. И лишь после этого обменялись рукопожатием.
— Простите меня, милостивый государь, — начал Игнасьо, как ни тяжело ему было в эту минуту обращаться к «нюхачу» и как ни восставало в нем все против этого обращения, — коли я докучаю вам своей просьбой. Не могли бы вы оказать мне величайшую услугу?