— Пожил бы немного в селе, так понял бы, что интереснее не сверху и не мимо, — замечаю. — Руслан, ты бы хотел поехать со мной в Сулумиевку?
— А возьмёте?
— С удовольствием, если тебе разрешат. Побудешь с месяц, с деревенскими мальчишками познакомишься. Поле, лес, речка… Уверена, скучать не придётся.
Руслан хватает меня за руки.
— Идём к нам.
— Не могу, неудобно. Да и заниматься мне надо.
— Ну, пожалуйста, пожалуйста, — умоляет меня мальчик и смотрит почему-то вверх.
Из окна выглядывает Трофим Иларионович. Он, видимо, уже тревожится за сына.
— Добрый вечер, Галина Платоновна. Почему бы вам действительно не зайти?
Стою в нерешительности, в растерянности. Не знаю, как быть: удобно ли, да ещё в таком наряде?
— Одну минуту, — произносит Багмут и исчезает.
Как быть? Положеньице хуже некуда! Профессор уже стоит подле меня.
— Разрешите, — снимает он с моего плеча сумку.
Руслан открывает нам дверь.
Весенний дождь
В моей «Голубой кладовке» есть немало страниц об учительнице Любови Еремеевне Пасич. Скажем, вот эта история, написанная по горячим следам событий и составленная с её слов, в моей, разумеется, литературной обработке.
…В учительской наступила сдержанная тишина. Перед глазами Любови Еремеевны поплыл сизый, как дым, туман. Вот и пришла безносая! Прикинулась этакой глупышкой, давала вроде себя обманывать пилюльками, травками…
И всё же жизнь не остановилась… Идёт первый весенний дождь. Холодный, робкий, зато полный надежд. Он обещает людям счастье, сладкие тревоги.
Отец, вспоминает Любовь Еремеевна, говорил, что для урожая нужно всего три хороших дождя: первый — сразу после посева, второй — когда выйдет третье коленце, третий — под налив. Тогда будет урожай.
Капли-бусинки… В них отражается целый мир: кроны деревьев, красный флаг над сельсоветом, бледно-голубые стремнины во мглистом небе. Капли бегут по стеклу наискось из угла в угол, точно линии тетради в косую линейку. Ветер отбросил обложку новой тетради, и детская, ещё не окрепшая рука под диктовку учительницы, — Весны — старательно выводит букву за буквой: «Будет солнце, синее небо, зелёная трава, будет утреннее пение птиц…»
Надо жить, жить! И в коридорах, на лестнице жизнь бьёт ключом. Дети радуются пробуждению весны. Они громче обычного шумят, грохочут дверьми, смеются. Идёт весенний дождь!
Кто-то открывает и закрывает за собой дверь учительской.
— Ш-ш, — слышен голос Ларисы Андреевны. И мальчишеский фальцет: «Эй, вы, потише там, Любови Еремеевне плохо!»
Зачем огорчать детей? Пусть радуются первому весеннему дождю. Они острее нас чуют приближение весны, иначе, по-своему.