Он вдруг рассмеялся, затрясся всем своим грузным телом. Спохватился, что так, мол, неприлично, и весёлым покровительственным тоном пояснил: — Мишка, Коля в свою защиту бумажку с точным расчётом тычут. Если все из нашего посёлка получат образование, то в селе на один гектар пахотной земли будет три агронома, на одного больного — два врача, а на одного школьника — три педагога.
Теперь мы уже смеёмся все, дружно, как одна семья.
— Простите, как вас величать? — обращается ко мне Александр Семёнович.
— Галиной. Можно просто: Галя.
— А если и по отчеству?
— Галиной Платоновной.
— Так вот, многоуважаемая Галина Платоновна, послушайте, что я хочу сказать, — глядит главный инженер мне в глаза. Тон его настойчив, но уважителен. — Рост техники, требования дня подгоняют человека, не дают ему стоять на месте. Наш комбинат крупнейший в стране, идёт по непротоптанной дороге отечественного эксперимента общегосударственного значения.
«Старается говорить красиво», — отмечаю про себя.
Выясняется, что мои попутчики выпускают в год десятки тысяч кур и даже… дроф, которых учёные собираются занести в Красную книгу. Фамилия главного инженера птицефабрики Калина. Ничего удивительного в том, что он растит кадры, что поехал с ребятами на вступительные экзамены. Поражает другое: для чего парням, сдающим за первый курс, нянька?
— Побаиваетесь, что им и сейчас не хватает храбрости?
— Чистое совпадение, Галина Платоновна, — поясняет Коля. — Мы в институт, а Семеныч по делам бройлерной…
«Возможно, — соглашаюсь. — Мы с Оксаной…»
— Еду принимать технику для нового цеха, — уточняет Калина.
Проводница, угостив нас чаем с печеньем, немного погодя раскатывает постели. Ребята — на боковую, немедленно засыпают, а главный инженер бройлера с нескрываемым наслаждением рассказывает о своём комбинате и о далёком, как он выразился, прошлом, когда у него зародилась любовь к птицам.
Доброта
Тунеядцы, преступники вырастают исключительно из балованных маменькиных детей, доказывают далеко не мудрые люди. Всегда ли? О, нет!
Саша Калина — теперь он мой сосед по купе — отнюдь не был таким сынком. Его отец пропивал всё, что зарабатывал, а больная, слабохарактерная мать положения изменить не могла. Школа поддерживала мальчика бесплатным питанием, учебниками, обувью, одеждой. Однако рядом с ним за партами сидели жизнерадостные счастливые дети и он чувствовал себя обиженным судьбой. Особенно его раздражал весёлый беззаботный смех сверстников. В такие минуты Саша вспоминал пьяный хохот, звон битой посуды, грубую брань.
Как-то раз, когда мальчик заступился за плачущую мать, отец кинулся на него с топором, крича: «Убью, убью, щенок!» Саша сбежал из дому, сел на товарняк и к вечеру оказался в другом городе. В ту ночь милиционер отвёл его в детскую комнату, но он и оттуда сбежал. Снова поймали, отправили в интернат. И здесь Саша долго не продержался, подружился с шалопаем-старшеклассником, помог ему выкрасть из кладовой несколько пар ботинок.