— Хорошо, очень хорошо, — восхищается Трофим Иларионович педагогическим тактом нашего директора. — А вы? Вы, Галина Платоновна, иногда напоминаете Руслану?
— Нет, поговорили и на том забыли.
Он подносит мою руку к своим губам.
— Спасибо за то, что вы такая…
Беседуем ещё минут десять, и Трофим Иларионович спохватывается: восемь часов!
— Нам пора. Идёмте. Забираю у вас, Галина Платоновна, сына и благодарю…
Не хочется, так не хочется уходить, что с трудом отрываюсь от скамейки, ну будто приросла к ней. Но ничего не поделаешь, не могу же я сказать: «Давайте посидим ещё немножко!»
Останавливаюсь. «Он сказал, что забирает Руслана? Не почудилось ли мне? Нет-нет, не может быть!..»
— А кто она? — радуюсь собственной смелости.
— О ком вы, Галина Платоновна?
Положеньице! Я явно переборщила.
— А та, что у вас дома, у телефона дежурит?
Сейчас, думаю, он укажет мне моё место: «Галина Платоновна, не слишком ли?..» Боже мои, что я натворила! Чувствую, как холод растекается по жилам.
Однако Багмут прощает мне дерзость:
— Ах, вы вот о ком! Вера Максимовна — старшая дочь товарища Шамо, нашего проректора.
«Ясно, — делаю скоропалительный вывод. — Возраст у неё такой, что поторапливаться надо».
— Вера Максимовна буквально на днях вернулась с мужем и детьми из Индии. Они там пробыли более трёх лет. Узнав о моём положении, Вера Максимовна решила мне помочь: временно приютить Руслана у себя…
— Временно?.. Пока Руслан вырастет или пока женитесь?
Вопрос поставлен так, что любой отчитал бы меня, в крайнем случае заметил: «Пожалуйста, будьте покорректней», но Багмут и на этот раз только вскинул удивлённо брови и дружелюбно усмехнулся:
— Я, Галина Платоновна, и так перед вами в большом долгу. Я о вас думаю.
— Спасибо, Трофим Иларионович. Переводить ученика во время учебного года из школы в школу я бы не рекомендовала, — не даю ему опомниться. — Скажите прямо, может быть, я упускаю что-то в воспитании мальчика?
— Что вы! — запротестовал он. — Галина Платоновна, как вы могли такое подумать? Помните, Руслан вышел из такси вслед за вами?..
— Почему же вы решили пренебречь его мнением и не спрашиваете, где ему хочется быть — в Сулумиевке или у Веры Максимовны?
— Галина Платоновна, поймите меня правильно. Я не могу, не имею морального права взваливать на вас такую тяжесть, — сказал он, виновато взглянув на меня.
— Но ведь я не жаловалась.
— Вы не из тех, кто жалуется. Потом… я… отец, Галина Платоновна, и хотел бы, чтобы он был чаще со мной.
— А вы его навещайте почаще. Одиннадцать часов пути — и он с вами.
Профессор от неловкости пожал плечами: