– Надо было слушать старших, а не самовольничать. Нечего было идти учиться на телеграфистку на почтамт, вот и получила профессию связистки. Какой толк от тебя – ты же и рацию не поднимешь…
Валентина – сирота – сейчас стояла посередине перрона. Вокруг люди, но она резко выделялась на их фоне: и не провожающая, и не воин. Атак, тонкая хрупкая девичья фигурка, потерявшаяся в большой, не по размеру, шинели, на тоненькой шейке головка с коротко стрижеными волосами, и на всё лицо огромные, бездонные необыкновенного темно-серого цвета, глаза. Они переполнены слезами и от этого напоминают драгоценные камни. Провожают её на фронт совсем чужие люди: соседки Варвара Антоновна и Клавдия.
– Ну, давай режь, а то не успеем, – сказала нетерпеливо Варвара Антоновна.
Клавдия оглянулась по сторонам, чтобы не привлекать внимания, да на них никто и не смотрит. Все прощаются. Плач со всех сторон, но его почти не слышно: перекрывают звуки марша. «Наверное, специально так громко включили», – подумала Клавдия. Вытащила из сумки ножницы. Они сегодня уже поработали: в доме на подоконнике остались лежать две толстые, красивые косы, предмет гордости хозяйки и зависти её подруг. Женщина, присев, начала обрезать полы шинели, которые лежали на перроне, словно фалды бального платья. Девочка плакала навзрыд, утирая слезы длинными рукавами, но их уж точно не укоротишь – не по уставу.
Мою маму направили в состав Белорусского фронта, и она всё время была на передовой. Но это уже другая история.
* * *
Первым из моего класса умер Зыков Александр. Не умер, а погиб в Афгане. Я его очень хорошо помню. Высокий, статный и не по возрасту спокойный и мудрый. Выпускник военного училища, сразу же оказался в мясорубке непонятной «войны за интерес». Во второй месяц службы молодой офицер погиб, прикрывая отход своих солдат. Горе матери, потерявшей единственного сына, было безгранично. Она не смогла пережить эту утрату, умерла. Осталась молодая вдова с близнецами, которых Саша так и не успел увидеть и взять на руки. Могилы нет, только письмо из военкомата.
* * *
Она сидела напротив меня и сбивчиво рассказывала. Врач по образованию, оказалась на передовой. Ольга сопровождала машину с ранеными. Шофер, молоденький солдатик, выжимал из машины всё, что мог, спасая себя и раненых ребят. Но их всё равно накрыло снарядом. Когда Ольга очнулась, была уже в прифронтовом госпитале и прооперирована. Открыла глаза, а медсестра, которая сидела рядом, заплакав, куда-то побежала. Через несколько минут вернулась с врачом. Он, пододвинув табурет и наклонясь, сказал: