правила игры такие, – решил про себя Ник. – Чем дело секретней, тем заборы выше быть должны. С одной стороны – логика железная. С другой – и вражеским агентам легче искать секретные объекты. Диалектика, мон шер».
Но умничать не стал. Пока – по крайней мере. Вот, когда назначат начальником каким-нибудь, тогда-то – ужо. Поговорим ещё про настоящую конспирацию…
За забором располагался (опять-таки для Ника уже абсолютно угадываемо и привычно), двухэтажный кирпичный дом, пара вышек с часовыми, несколько бараков обычных, непрезентабельных.
За массивными дверями обнаружилась «вертушка» металлическая, два автоматчика по бокам застыли напряжённо, скорчив лица в недоверчивые гримасы. Документы долго у всех проверяли, но, не найдя ничего подозрительного, пропустили.
Милая девушка в военной форме с сержантскими «кубиками» на краповых петлицах, улыбаясь строго и недоступно, всю компанию на второй этаж сопроводила, распахнула нужную дверь, вежливо пригласила войти.
Нику сразу стало понятно, что в чисто рабочем помещении оказался: столы, заваленные геологическими картами, стеллажи с образцами горных пород, беспорядок насквозь деловой, даже портрета Сталина нигде не наблюдалось, что говорило о многом.
За крайним столом двое сидели, каким-то спором увлечённые: один в форме, явный хохол, с майорскими «ромбами» на петлицах, другой в штатском – матросские брюки клёш, косоворотка, белёсый и неприметный из себя.
Увидали хохол с белёсым вошедших, тут же закончили свой спор, с мест вскочили проворно, заулыбались.
Даже локальные дружеские объятия начались: майор Курчавого за руку трясёт, «косоворотка» с Вырвиглазом похлопывают друг друга по плечам.
– Товарищи, – известил Курчавый через минуту. – Прошу знакомиться. Это майор Петренко, здешний представитель нашего Комиссариата по направлению «Азимут». Мы с ним ещё в Западной Сибири работали вместе. А это, – показал рукой на «косоворотку», – товарищ Маркус Эйвэ, отвечает за геологическую часть нашего проекта. Природный эстонец, но по-русски лучше многих из здесь присутствующих говорит. Полиглот и настоящий интеллектуал.
– Мой ученик! – уточнил Вырвиглаз, улыбаясь широко и радостно.
После ответного представления новоприбывших Петренко тут же перешёл к делу: карты на стене развесил, указку в руки взял, дождался, пока все вокруг рассядутся, прокашлялся хорошенько:
– Итак, товарищи, сейчас мы работаем на трёх объектах. Первый – вот здесь, южнее Певека, недалеко от впадения реки Паляваам в Чаунскую губу. Всем видно? Второй – недалеко от впадения реки Белой в реку Анадырь. Вот здесь. И третий – в устье ручья Холодный, впадающего в Берингово море, немного южнее мыса Наварин. Все участки выбраны на основании тщательного анализа многих документов: отчётов царских ещё чиновников по скупке золота у диких старателей, материалов геологических экспедиций, различных легенд и преданий местных народностей, наконец, показаний задержанных, посещавших те места во время побегов из мест заключений. Очень широкий охват территории получился, что, с одной стороны, вселяет оптимизм, с другой, затрудняет координацию действия. Связь со всеми объектами осуществляется только по рации, на специально выделенной волне, вероятность перехвата переговоров – ничтожна мала. Имеем локальные успехи, локальные же неудачи. Об успехах вам доложит товарищ Эйвэ.