— А вам теперь, наверное, больше не потребуется знать, чем она занимается и с кем встречается?
В случае отказа Шейла потеряла бы кругленькую сумму, которую она получала за информацию, выпытанную у Пата.
— Напротив, эти сведения потребуется мне больше, чем когда-либо, — сказала Алекс Мейнворинг, с грохотом поставив чашку. — Теперь я несу ответственность за ребенка моего брата. Я должна быть уверена в том, что Сандра во время посещений матери будет находиться в должной атмосфере.
— Конечно, мадам. — Как только Шейлу отпустили, она отправилась на кухню и приготовила себе чашку чая. Пусть Пат презирает госпожу Мейнворинг, но она, Шейла, восхищается этой женщиной. Она догадывалась, что Алекс Мейнворинг не простит оскорбление, нанесенное Чарльзу Вейлу его лучшим другом. Госпожа Мейнворинг щедро заплатила за информацию о том, что маленький Бенджамин не является ребенком ее брата. Гизелла Вейл, возможно, не знала о существовании Шейлы Хэллоран, зато Шейла Хэллоран знала о Гизелле Вейл и ее повседневной жизни гораздо больше, чем сам Пат мог догадываться. Ни один из этих высокомерных представителей высшего класса не подозревал, как много подробностей об их личных привычках известно их слугам. О том, что Гизелла Вейл побывала в постели у своего мужа после более чем годового перерыва, когда была уже беременна от другого человека, Шейле рассказала горничная госпожи Вейл.
Шейла добавила в чай солидную порцию виски из бутылки, которую она припрятала после последней вечеринки у госпожи. Другие слуги знали, где Шейла ее прячет, но ни один из них не осмелился бы притронуться к ней. Или донести об этом госпоже.
Из скудных сведений о пребывании хозяйки в больнице, которые удалось вытянуть из Пата, Шейла поняла, что Алекс Мейнворинг воспользовалась этой информацией, чтобы вооружить брата в борьбе с этой женщиной. Это отчасти компенсировало поражение, которое она потерпела в другом, подумала Шейла, с удовольствием, попивая свой чаек.
— Чему это ты улыбаешься? — спросила повариха, входя в кухню, чтобы приступить к приготовлению обеда.
— Я просто думала о том, что судьба весьма благосклонна к такой бедной ирландской девушке, как я, — ответила ей Шейла.