— У вас есть студенты с более острыми локтями, чем другие?
— Нет, я бы так не сказал.
— Вы бы не сказали или вы не знаете?
— Я не знаю. И я не уверен, что сказал бы вам об этом, если бы знал.
Хеннинг улыбается про себя. Он не позволяет себе подвергнуться воздействию менее приятного тона, который приобрел их диалог за последнюю минуту.
— Одна кинокомпания купила опцион на написанный Хенриэтте сценарий, это так?
— Да, это так.
— А какая компания?
— Они называются «Коррект КиноКомпания». Хорошая компания. Серьезная.
Хеннинг отмечает и это.
— Часто ли студентам удается продать свои сценарии серьезным компаниям задолго до завершения образования?
— Это происходит постоянно. У нас полно отчаянных кинокомпаний, которые постоянно ищут новые интересные идеи. Но, честно говоря, многие из проданных сценариев были плохими.
— Значит, многие приходят учиться профессиональной деятельности, одновременно пытаясь ею заниматься?
— Совершенно верно. И я не погрешу против истины, если скажу, что довольно многие наши студенты полагают, что на самом деле им незачем сюда ходить, им надо жить в реальном мире и снимать фильмы, продюсировать, писать.
— Люди с огромным эго.
— Амбициозным людям это присуще. Но странно, что зачастую именно самые способные обладают самым большим эго.
Хеннинг кивает. Возникает пауза. Внимание Хеннинга привлекает висящая в рамке на стене статья из газеты «Дагсависен» с фотографией юноши. Наверняка это сын Фолдвика, думает он. Тот же рот, тот же нос. Подросток. Статья озаглавлена «Код да Винчи — лайт». В ней рассказывается, что Стефан Фолдвик некоторое время назад выиграл конкурс на лучший сценарий.
— Интерес к кино не чужд всей вашей семье, как я погляжу, — произносит Хеннинг, указывая на статью. Он часто прибегает к этому приему во время интервью: начинает говорить на совершенно другую тему, лучше всего о личной жизни, если замечает в помещении какой-то предмет, привлекающий внимание. Трудно сделать хорошее интервью, все время разговаривая о делах. Это возможно, но беседовать проще, когда пробьешь брешь в закрытости интервьюируемого, найдешь предмет, о котором ему легко говорить, с которым он себя ассоциирует. Причем упоминать в таком разговоре о деталях собственной жизни — ошибка, потому что беседа моментально превратится в болтовню. Задача журналиста заключается в том, чтобы заставить собеседника забыть о том, что он дает интервью. Очень часто наиболее важные вещи человек высказывает тогда, когда не думает о каждом произнесенном слове.
И он надеется, что именно это сейчас произойдет с Фолдвиком. Тот смотрит на газетную статью и улыбается.