Он поднимает руку в приветствии. Анетте мгновенно замечает его. Она подходит к Хеннингу с улыбкой на лице. Он поднимается. Она обнимает его.
Его уже давно никто не обнимал.
Они садятся. К ним тут же подлетает официант, высокий смуглый парень с такими белыми зубами, каких Хеннинг в жизни не видел, и интересуется, собираются ли они есть.
— Фонтесбургер с беконом. И офигительно большое пиво, — произносит Анетте улыбаясь.
— И мне одно, — говорит он. — То есть и то и другое.
Официант кивает и удаляется. Надо же, думает Хеннинг, как неуклюже я сформулировал свою мысль. Странно, потому что несмотря на то, что намерения его чисты и невинны, можно подумать, что они на свидании. И это довольно необычное ощущение.
— Итак, — произносит она, глядя на него. — Хорошая получилась статья?
— Нормальная, — отвечает он. — По крайней мере мне так кажется. Не я писал. Я не мог.
— И попросили редакционного раба сделать за вас работу?
— Вроде того.
— Самому писать интереснее.
— А мне казалось, ты собираешься стать режиссером?
— Да, но лучшие режиссеры всегда были хорошими писателями. Квентин Тарантино, к примеру. Оливер Стоун. Хотела сказать — Клинт Иствуд, но он, если подумать, написал не так уж и много. А вы знали, что Клинт Иствуд пишет почти всю музыку к своим фильмам?
— Нет.
— Теперь знаете. У него получаются хорошие треки. Много джаза. Много фортепиано.
Хеннингу нравится много джаза. Много фортепиано тоже. Они сидят и молча смотрят друг на друга.
— А что теперь будет с твоим фильмом? — спрашивает он спустя некоторое время и тут же ругает себя за то, что так рано поднял эту тему.
— С которым?
— С обоими.
— Ну как сказать. Я сейчас не могу об этом думать. Моя лучшая подруга умерла, ее убил псих, которого я хотела бы не знать, и последнее, о чем мне сейчас хочется думать, — это судьба фильма. Или фильмов. Прямо сейчас я хочу просто съесть свой гамбургер и ни о чем больше не думать.
Хеннинг кивает. Анетте поворачивается в поисках официанта. Вот он. Она ловит его взгляд. Официант кивает и приносит свои извинения кокетливым поворотом головы.
— Бьярне тебя уже поджаривал? — спрашивает Хеннинг.
— Да, меня хорошо поджарили. С обеих сторон.
— Как все прошло? Он тебя не обижал?
— Нет, все прошло легко и спокойно. Придется еще пару раз встречаться с полицией, но теперь не страшно. Я все понимаю.
Им на выручку приходит официант. Анетте благодарит его, делает большой глоток пива и слизывает оставшуюся на верхней губе пену.
— Ох, скорая помощь прибыла.
Хеннинг подвигает к себе бокал и начинает вертеть его в руках. Этим он занимается в течение нескольких минут.