Открыв глаза, я повернул голову в сторону двери, из-за которой, осторожно пятясь, выходила зеленая, зеленогривая земнопони, катящая перед собой вычурную, как карета, серебряную тележку с большими, неповоротливыми колесами. Кажется, это была горничная, если я правильно расценил наличие большого белого банта на ее голове и белого передника, охватывающего переднюю часть тела. Или это была куртка? Или все-таки передник… Пробыв уже полгода в таком новом для себя мире, зачастую, я все еще не мог с точностью определить, что же было надето на каком-нибудь встреченном мне пони, и очень часто, это начинало меня подводить. Вот и сейчас, я молча смотрел на заходящую в комнату зеленую кобылку, гадая, к какой же части туалета можно было отнести это забавное, поскрипывающее от крахмала одеяние, похожее на закрывающий грудь и часть живота передник, крепящийся на спине с помощью большого, пышного банта.
– «С тобой все хорошо?» – наконец справившись с неповоротливой тележкой, спросила меня она, подходя и внимательно осматривая меня внимательным, ощупывающим взглядом – «Давай, я зажгу свет, ведь уже практически стемнело…».
– «Было бы неплохо, если это будет не трудно» – флегматично отозвался я, не имея никакой возможности даже пройтись по комнате, будучи прикованным к огромному ложу коротким поводком продолжавшей булькать капельницы. Я не знал, каким образом зажигается свет, и проводил длинные, тоскливые часы одиночества в постепенно сгущавшихся сумерках, наблюдая за пузырьками, с равными промежутками пробегающими в толще разноцветных флаконов. Когда солнце, подарив мне на прощание последний теплы луч, скрылось за горизонтом, эти стеклянные сосуды начали светиться, придавая штативу капельницы неуместно веселый, и даже какой-то игривый вид, и вскоре, я поймал себя на мысли, что тупо, не отрываясь, наблюдаю за скоротечным бегом пузырьков, скользящих в толще светящихся растворов. «Тот, кто делал эти препараты, был явно нездоров».
– «Конечно нет. В это время года темнеет очень быстро, и уже к вечеру, практически весь дворец обычно ярко освещен множеством светильников. Правда, эта часть была довольно долго заброшена… Младшая принцесса не слишком жалует дворец сестры, ограничиваясь своими немногочисленными покоями, поэтому господин Реджинальд, наш дворецкий, решил перевести меня из королевских покоев сюда, чтобы я могла чаще находиться рядом с тобой».
– «Благодарю» – ответил я, несколько настороженный манерой речи этой пони, говорившей со мной так, словно мы были давно знакомы – «Мне бы не хотелось доставлять никому хлопот, но мое пребывание здесь менее всего зависит от моих желаний».