— И правда… середняков там нет…
Гостья склонилась к ней и зашептала:
— А ты не слыхала, что они там собираются делать?
— Нет, не слыхала, — уклончиво ответила хозяйка. — Откуда же мне знать?
— Все у них шито-крыто. И такие, как мы с тобой, у которых есть какое-нибудь, хоть и самое маленькое, имущество, ничего не знают…
— Раньше хоть звали на собрания, а теперь и близко не подпускают, — вздохнула жена Лю Дэ-шаня.
— На собрания так не зовут, а наряды на перевозку никогда не забывают подсунуть…
Видя, что слова возымели действие, гостья зашептала еще быстрее:
— Наряды на перевозки это бы еще ничего. Другое страшно… У нас здесь, правда, дело до этого не дошло, но вот в соседней деревне всех середняков в кутузку засадили.
В первый момент жена Лю Дэ-шаня, было, поверила, но затем ей стало ясно, что все это одна болтовня. Ведь мать ее всю жизнь прожила в соседней деревне и тоже была середнячкой. Брат еще вчера приходил сюда и ни слова не говорил о таких делах.
— Кого же это там посадили? — поинтересовалась жена Лю Дэ-шаня.
— Какого-то человека по фамилии Ши…
— По фамилии Ши? В этой деревне никогда и не было людей с такой фамилией.
— Разве? — смутилась гостья. — Ну, значит, я перепутала. Так или иначе, а политику властей мы с тобой не знаем.
С этим жена Лю Дэ-шаня не могла не согласиться и утвердительно кивнула головой.
Сказав несколько незначительных слов, гостья поднялась и, раскачивая свое полное тело на крошечных ножках, направилась к двери.
Жена Лю Дэ-шаня проводила ее до ворот и вернулась в комнату печальная и подавленная. Она снова вспомнила о Ху Дянь-вэне. Ведь у него было только одной лошадью больше, чем у нее, и все-таки с ним так круто обошлись. Как знать, может быть, в словах жены Ли Чжэнь-цзяна и заключена доля истины.
Всю ночь она не могла уснуть, а на утро вывела из конюшни кобылицу и жеребенка и повела их в крестьянский союз. «Уж лучше самой отдать, чем дожидаться позора…»
Старик Чу, которого она встретила во дворе крестьянского союза, бросил на нее недружелюбный взгляд и уклончиво ответил:
— Пока держи у себя…
У нее подкосились колени. Она вспомнила, что, когда помещики приходили в крестьянский союз, предлагая свою землю, им отвечали теми же словами, и это значило: «Придет время, сами с тобой разделаемся».
В полном смятении она вернулась домой. В ушах, как неотвязное жужжание осенней мухи, звенели слова жены Ли Чжэнь-цзяна: «Кто знает, что с нами случится завтра».
Весь день она не могла заставить себя взяться за работу. Томила неопределенность настоящего, а будущее казалось просто страшным. Что делать? У кого узнать? С кем посоветоваться? Наконец, в изнеможении, она легла на кан и с головой укрылась одеялом… Три Звезды уже высоко поднялись над горизонтом, а она все еще ворочалась с боку на бок.