Жена Лю Дэ-шаня подняла на гостью засверкавшие радостью глаза:
— Так-таки и говорится?
— Зачем же мне тебя обманывать?
— Неужели правда, что председатель Мао вспомнил о нас, середняках?
— Телеграмма председателя Мао даже в харбинской газете напечатана.
У жены Лю Дэ-шаня совсем отлегло от сердца:
— Я так и знала, что председатель Мао не мог нас забыть. Ведь мы тоже день и ночь работали, и нас на каждом шагу угнетали и обманывали богачи. Во времена Маньчжоу-го помещики старались наложить на середняков как можно больше всевозможных поборов. Муж мой всегда был недоволен помещиками. Только уж такой он смирный и пугливый человек, что первый никуда не полезет.
Чем больше они беседовали, тем лучше понимали друг друга. Жена Лю Дэ-шаня принесла сушеных семечек и, вскипятив воду, заварила вместо чая поджаренную чумизу.
— Совсем ведь забыла, — спохватилась вдова Чжао. — Начальник Сяо наказал всем объявить: если есть у середняков какие обиды, пусть, не стесняясь, их выкладывают. Главное, ничего не нужно скрывать, — выскажи и все тут.
— Да какие же у нас обиды… — возразила обрадованная хозяйка, но, подумав, добавила: — Вот разве что нарядов на перевозку уж очень много дают. Теперь все получили лошадей, и надо бы как-нибудь уравнять нас в этом с бедняками.
Вдова Чжао согласилась, что уравнять, действительно, не мешает, и дала слово поговорить об этом с председателем Го.
Жена Лю Дэ-шаня спрыгнула с кана.
— Ты посиди, а я сейчас вернусь, — попросила она и вышла.
Она обошла двор, огляделась. Никого. Вернулась, плотно закрыла за собой дверь, подсела к вдове Чжао и вполголоса передала все, о чем говорила вчера жена Ли Чжэнь-цзяна.
Внимательно выслушав, гостья посоветовала немедленно же сообщить об этом в крестьянский союз. На прощанье вдова Чжао сказала:
— Завтра вечером председатель Го созывает объединенное собрание бедняков, батраков и середняков. На собрании должны объявить, что крестьянский союз бедняков и батраков будет распущен и создан такой союз, в котором и середняки смогут участвовать. Ты непременно приходи. Будут также решать вопрос о том, кому и сколько дать продовольствия из конфискованного у помещиков. Председатель Го сказал, что скоро начнутся новогодние праздники и надо распределить добро так, чтобы люди настряпали пельменей и как следует повеселились.
Вдова Чжао распрощалась. Жена Лю Дэ-шаня хотела дать ей фонарь.
— Не надо, не надо, — запротестовала вдова, — от снега и так светло, зачем же еще фонарь?
Хозяйка проводила гостью за ворота и долго смотрела ей вслед. Когда вдова Чжао скрылась за снежной пеленой, жена Лю Дэ-шаня, счастливая и умиротворенная, вернулась обратно, легла и тотчас же заснула.