— Не беспокойся, — обнадежил Чжан. — Обязательно поблагодарю.
Он прибежал, торопливо поклонился начальнику бригады и сказал, как велел ему Ян:
— Все благодарим начальника Сяо за землю. Моя семья, начиная с прадеда, своей грядки никогда не имела. Сейчас получили полтора шана. Премного благодарны.
— А хороша ли земля?
— Лучше и не надо, начальник. На каждом шане по девять грядок, ровная, как ладонь, и совсем близко. Такую, если бы и захотел, так не нашел бы, а тут задаром досталась.
— А где твоя земля? На каком расстоянии от деревни?
— Расстоянии?.. Расстоянии, можно сказать, недалеком. Пройди несколько шагов, тут она и есть…
— Да где, в конце концов? Чья эта земля была раньше?
— За северными воротами, там вот… на берегу речки. А была она помещика Ду.
— Так. Помещика Ду, говоришь?
— Его самого.
Начальник бригады, с трудом удерживаясь от смеха, достал из кармана список и громко прочел:
«Чжан Цзин-сян получил полтора шана земли из владений помещика Хань Лао-лю на равнине за южными воротами».
Все захохотали. Чжан Цзин-сян струсил, но, видя, что начальник бригады смеется, успокоился и чистосердечно признался:
— Я не виноват, начальник, не виноват. Это Братишка Ян научил: «Пойди, говорит, в бригаду, непременно поблагодари, а про то, что вехи не втыкали, молчи». Брат Ян! Брат Ян! — крикнул он.
— Подожди кричать. Твой Братишка Ян давно уже смылся! — расхохотался Вань Цзя.
— Как же такое получилось?.. — совсем растерялся Чжан Цзин-сян. — Выходит, что Братишка Ян, сняв туфли, по сухому месту прошел, а меня в грязь столкнул?.. Начальник Сяо, накажи как хочешь, только я ни при чем…
— Ладно, — миролюбиво ответил Сяо Сян, — ты действительно не виноват. Землю в вашей группе придется переделить заново. Вань Цзя! Сходи к председателю Чжао и скажи, чтобы он сам занялся этой группой.
Начальник бригады спрятал список и обратился к вошедшему седому старику:
— Чего тебе, старина?
— Да вот, начальник, все говорят, будто бригада скоро уезжает. Я и пришел узнать, так это или нет.
— Кто тебе сказал?
— Да вся деревня говорит…
— Старик, ты им всем передай, что бригада не уедет, а Восьмая армия никогда не побежит. Уедем только тогда, когда уничтожим помещичью силу в деревне и устроим крестьянам хорошую жизнь. Так и скажи, чтобы были спокойны.
Часа через два пришел Чжао Юй-линь. Вид у него был озабоченный.
— Прямо не знаю, что нам делать с этим Яном, — проговорил он, присаживаясь на корточки и раскуривая свою трубку. — Устроили мы совещание членов крестьянского союза и порешили было убрать его из комиссии, а он возьми и расплачься. Говорит, осознал ошибки и теперь исправится.