— И как тебе? — спросил Майер, направляясь к своей одежде.
— Забавное ощущение. Как будто все понарошку.
— Ничего себе «понарошку», — пробормотал Курт Шнайдер и внимательно поглядел на свой правый кулак. — Все костяшки себе в кровь расшиб, зар-раза.
— Бить надо сильно, — наставительно заметил Малышев, — но аккуратно.
— Ага. Тебе хорошо говорить. Вымахал с русскую версту… Таким, как ты, вообще бить не надо. Достаточно этот самый кулак показать. Натали, дорогая, не могла бы ты оказать помощь храброму ландскнехту, получившему тяжкую рану в смертельном бою за ее, этой самой дамы, честь?
— Ну, — сказал Велга, пристально глядя на Хана и не обращая внимание на беспечную трепотню солдат. — Сами уберетесь восвояси или предпочитаете взашей? А может быть, все же, поговорим? Мы люди, в сущности, незлые и к мирным переговорам всегда готовы. Правда, одеться, действительно, не помешает. Одно дело в голом виде общаться с девушками и драться и совсем другое — серьёзно разговаривать.
— Что ж, — вымолвил, наконец, Хан. — Можно и поговорить, раз уж так получилось. Где это вы, интересно, так драться навострились? Я ничего подобного и не видел никогда. Хотите в мою команду?
— Ну ты, кореш, и нахал! — развеселился Валерка Стихарь. — Ты же только что об…ся по полной. И ты, и банда твоя. Может, мы не очень доходчиво объяснили? Так можем повторить, мы не гордые.
— Ну-ну, Валера, — улыбнулся Велга. — Не наскакивай. Человеку бывает трудно признать свое поражение. Дай ему время. А насчет команды… Дело в том, что у нас уже есть команда. И очень давно. И с этой командой вы только что имели дело.
— То есть вы сами по себе?
— Именно. И собираемся таковыми оставаться и впредь. Кстати, по-моему, некоторым вашим людям нужна помощь врача.
Хан обернулся на свое побитое воинство.
Зрелище оно собой представляло, действительно, довольно жалкое. Мокрые, с разбитыми лицами, — они стояли кучкой на солнцепеке в явной растерянности. Один придерживал вывихнутую руку, другой, шипя от боли, осторожно исследовал пальцами сломанный нос, третий ощупывал растущую прямо на глазах шишку на лбу…
— Отправляйтесь по домам и приведите себя в порядок, — поморщился Хан. — Я тут сам разберусь.
«Нукеры», явно обрадовавшись, поспешно обогнули бассейн, расселись по трем машинам, и через несколько секунд на лужайке остался только один летательный аппарат, видимо, предназначенный для самого Хана.
— Ну, — удовлетворенно заметил Дитц. — теперь можно спокойно поговорить. Какого чёрта вы к нам прицепились?
— А какого черта вы прицепились к моим девочками? — вопросом на вопрос ответил Хан.