Зато какие празднества закатывали для дочерей и с их участием в Зимнем доме Петра! Молодежь особенно любила прерывавшие скучное застолье танцы, которые позволяли гостям размяться после многих часов сидения за столом. Танцы устраивались в Большом зале и были обязательны для всех гостей. Обычно сам Петр с Екатериной открывали действо. Начиналось все с медленных, церемонных танцев: «аглинского» (контрданса), «польского», менуэта. Царственная пара отличалась неутомимостью и, бывало, выделывала такие сложные фигуры, что пожилые гости, шедшие за ними и обязанные повторять предложенные первой парой движения, под конец танца еле волочили ноги. Зато молодые были в восторге. Об одном таком эпизоде голштинский придворный Берхгольц пишет, что старики довольно быстро закончили танец и пошли курить трубки да в буфет закусить (в соседних покоях выставлялись столы с закусками), а молодым не было удержу: «Десять или двенадцать пар связали себя носовыми платками, и каждый из танцевавших, попеременно, идя впереди, должен был выдумывать новые фигуры. Дамы танцевали с особенным удовольствием. Когда очередь доходила до них, они делали свои фигуры не только в самой зале, но и переходили из нее в другие комнаты, некоторые водили (всех) в сад, в другой этаж дома и даже на чердак». Словом, танцы открывали неограниченные возможности для волокитства. Правда, разгоряченным танцорам в помещениях дворца, маленьких и тесных, было невероятно душно. Густые винные пары, табачный дым, запахи еды, пота, нечистой одежды и немытых тел (предки наши не были особенно чистоплотны) – все это делало атмосферу праздника тяжелой в прямом смысле этого слова, хотя и веселой по существу.
Когда за окном темнело, все ждали так называемой огненной потехи. Она начиналась в виде зажженной иллюминации: тысячи глиняных плошек с горящим жиром выставлялись на стенах Петропавловской крепости, других сооружений, очерчивая таким образом в темноте контуры зданий. Но все ждали главного – фейерверка. В день тезоименитства (именин) Екатерины его посвятили императрице, и он был устроен прямо перед Зимним домом на льду Невы. Фейерверк тех времен был сложным делом: синтезом пиротехники, живописи, механики, архитектуры, скульптуры и даже литературы и граверного дела – для каждого фейерверка изготавливалась гравюра, которую уснащали пояснениями различных фигур фейерверка и поэтическими надписями. Эти гравюры играли роль современных театральных программок, которые раздавали (но чаще продавали) зрителям. С этими гравюрами-программками в руках зрители (тогда их называли «смотрителями») выходили на крыльцо дворца или смотрели за огненной потехой из окон.