Средство мага сработало, компас пришел в себя, закружился, наливаясь красным цветом бусины на самом конце иглы. Освальд выровнял его, подождал, пока прибор успокоится. И вечером, дождавшись сумерек, вышел в Сеехавен. И с ним пошел Огер, накинувший плотный плащ с капюшоном, скрывший доспехи и оружие. Хромой Марк добрался в лавку мэтра Аккадиуса чуть позже, когда полностью стемнело. Сам вор вышел и спокойно пошел домой, к мосту, ведущему на левую сторону. Не дошел, упав в протоку, с разможженным ударом кастета затылком. Гриф не любил оставлять свидетелей. Но этого Освальд не знал и не видел. В это время они с Огером уже сами нашли место, откуда стоило начать поиск Мясника, и спускались вниз по скользким ступеням.
Криков стало меньше, так же как звона. Огер кивнул Освальду и шагнул первым, решительно двинувшись в темноту. Охотник пошел за ним.
Большая пещера, круглая, высеченная временем, водой и подправленная руками человека… Или не человека, если судить по нескольким странным фигурам, украшавшим ее посередине. Потолок мягко мерцал легким зеленоватым светом, давая возможность лучше рассмотреть окружающее. Ревущий столб пламени из круглой дыры в полу, окаймленной каменным кругом, с высеченными узорами. Застарелый запах сгоревшего мяса, густой, висящий в воздухе, говорил, для чего вытягивалось вверх пламя. Высокий стол-алтарь в самом центре, на котором сейчас высокая и широкая фигура, ворчащая себе под нос, что-то делала, только подтвердили догадку.
Из-за спины Мясника виднелись самые кончики щегольских сапог, по которым можно было сказать, что там лежал человек. Банда Гедвиги, разбросанная по полу с желобами и темными завитками узоров, была мертва. Пять человек из шести, вошедших в зал несколько минут назад.
Кровь оказалась повсюду, заляпавшая стены, невысокие колонны, подпирающие потолок по кругу, светлый пол, выложенный из ровных плит. Освальд покачал головой, оценив все увиденное. Что-то слишком часто в последнее время встречается старое и забытое, уходящее корнями в темную историю, пахнущее кровью и ритуалами, канувшими, казалось бы, в глубине веков. То ли мир сдвинулся в какую-то неведомую пока сторону, то ли охотник раньше старался не замечать многого.
Мясник, а в этом совсем не приходилось сомневаться, замер. Поводил головой, явно принюхиваясь, повернулся к ним. Огер оскалился, опуская маску на лицо и вскинув топор. Борода северянина топорщилась, уставившись вперед воинственным седым веником. Мясник заревел, ударив самым концом своего оружия по полу, высекая из гладких плит крошку. Щелкнул хлыстом, сжимая его в левой руке.