Окончательно все успокоилось и утихомирилось еще не скоро, но ждать Освальд умел. Уверенность в том, что рыженькая служанка пойдет к Мэрай, не ослабевала. Ожидание вознаградилось спустя небольшое время после ухода последних выпивох, пошатывающихся и горланящих песню про развеселую и разбитную девчушку в красном плаще, уделавшую нахального волка-людоеда, пытавшегося ею полакомиться. Троица, видневшаяся на улице еще долго, горланила и выводила незамысловатые соленые куплеты громко и с душой. Охотник усмехнулся, песня пришлась ему по нраву.
Дверь пристройки, выходящая на задний двор, хлопнула совсем тихо. Если бы он не ждал служанку так внимательно, наверняка проглядел бы появление. Но нет, вон она, закутавшись в теплую накидку, торопливо побежала в сторону удаляющейся троицы. Освальд хмыкнул и скользнул в окно, повис на руках, спрыгнул.
Красться за Шельмой оказалось просто. Женщина, пару раз оглянувшись и не заметив тень, скрывающуюся в темноте у домов, быстро пошла дальше. Охотник незаметно отлепился от стены, в которую втек живой каплей, поправил арбалет, не взведенный и висящий на плечевом ремне. Еще одно удобное изобретение неугомонного дуэта из Ниросты, за которое ему пришлось доплачивать. Вряд ли он понадобится, но лучше взять, чем оказаться без него.
Поселок был большим, как верно заметил охотник подъезжая, но покружить все же пришлось. Освальд всегда удивлялся тому, как за не очень уж и длинным частоколом можно нагородить такую паутину улиц, ходов, проулков и переходов. Шельма шла не напрямую, спокойно ныряя через незаметные промежутки между домами, иногда пропадая в черноте теней от овинов и пристроек. Но, даже не зная поселения, можно было понять, что идет она куда-то к околице. Возможно, к тому самому деду-знахарю, про которого рассказала ему. Освальд тихо крался следом, стараясь не отставать. Пока выходило очень хорошо. Когда впереди показался дом, стоящий наособицу, с одним едва светящимся оконцем, понял, что добрался. Притаился за двумя сросшимися и опавшими яблонями, украдкой открыл «искателя». Игла ярко алела, а ее кончик повернулся в сторону хлопнувшей двери. Ну, вот и нашел.
Она действительно оказалась высокой и черноволосой. Одетая в красное платье из привозной тонкой шерстяной ткани, сидела за столом, перебирая травы, нарезая ножом головки болиголова и корни аира. И запах, сладкий и пряный одновременно, шел от Мэрай густыми тяжелыми волнами, неожиданно волнуя охотника. Спокойная, с ровными прямыми линиями бровей над карими внимательными глазами, смотрящими на него без тени испуга. А еще он не видел ее левую руку, которую травница опустила под вышитую узором скатерть. Именно после этого движения арбалет оказался в правой руке охотника, уставившись острой граненой стрелой в стену напротив. Никакого желания заработать удар какого-то артефакта или просто колдовского пасса у Освальда не оказалось.