Третья бригада. Бригадир Камынин:
Пахота — 38 %.
Боронование — 54 %.
Сев — 12 %.
Выход на работу —72 %.
Правда, украсил несколько доску Андриан Кузьмич Брежнев:
Пахота — 94 %.
Боронование — 102 %.
Сев —74 %.
Выход на работу — 97 %.
Но что Брежнев, раз в аккуратных клеточках, отведенных Коренковой, появилось:
Пахота — 0 %.
Боронование — 65 %.
Сев — 0 %.
Выход на работу — 54 %.
Очень наглядно отобразила доска все, что, произошло за день на полях колхоза «Заря».
Кисточкой, тщательно закругляя каждую цифру, вырисовал Саватеев первые результаты. Не хотелось все-таки портить неряшливой записью художественную работу сельского живописца Павла Гнедых.
Затейливо вились по низу доски тучные колосья. Радовала глаз выведенная сверху суриком надпись — «Самоотверженный труд — залог урожая». А по бокам изобразил Гнедых колхозника и колхозницу. Особенно удалась колхозница: в алой косынке и в пышном сарафане, каких на селе никто не носил. Но лицом женщина сильно напоминала дочь кузнеца Балахонова, Настю. Конечно, многие сходство сразу заметили, но от обсуждений воздержались. Мало ли куда может залететь фантазия художника!
Вывел счетовод первую запись, полюбовался минутку, а затем вынес и повесил доску на видном месте, перед крыльцом правления.
И очень удивился, услышав такой возглас:
— Эх, испортил ты, Саватеев, всю композицию!
Такие слова горестно произнес сам художник, он же учетчик в бригаде Коренковой, Павел Гнедых.
Саватеев было смутился. Еще раз взглянул на доску. Нет, красиво написано. Тогда обиделся.
— Не нравится — рисуй сам.
— Как же! Интересно мне рисовать такие убогие цифры.
— А-а… — счетовод понял. — Ничего, товарищ Гнедых, не поделаешь, сами виноваты. Хуже всех ваша бригада оказалась!
Очевидно, по той же причине это яркое, сразу бросающееся в глаза произведение в тот вечер успехом у народа не пользовалось. Не задерживались колхозники подолгу у доски. Взглянет человек мельком и пройдет.
Только председатель колхоза Федор Бубенцов простоял перед крыльцом правления битых пять минут. Смотрел на доску исподлобья, хмуро, что-то обдумывая. Пробормотал угрожающе:
— Ничего. С такими радетелями у меня разговор будет короткий. Их только распусти!
И приказал Саватееву через два часа собрать в правлении колхоза для короткого разговора всех колхозников, не вышедших в первый день на работу.
— А эту красоту пока убери. Придет время — повесим.
Потом Бубенцов направился на склад, где Торопчин, завхоз Кочетков и кладовщик принимали только что доставленную с элеватора семенную ссуду. Посмотрел на зерно, попробовал его на руку.