Он задернул на круглом окне шторку.
Справа от Бориса сидел тот самый парень, похожий на моряка.
— Константин, — представился он. — На Луну лечу.
— Я тоже, — сознался Борис, хотя можно было и не сознаваться, и так ясно.
— С 762-го? — спросил парень.
— Нет, — ответил Борис, — с 314-го. Объединили же два рейса, поздним прибытием. Что-то случилось у них там, наверное.
— План у них случился, — со сдержанным негодованием отозвался Константин. — Видят: билетов мало продано, вот и объявили, чтоб лишний космолет не гонять. А может, если я прибуду не вовремя, Луна без меня развалится?
Третий попутчик назвался Виктором, виду он был интеллигентного, на коленях держал аккуратный бумажный пакет.
Пассажирам разрешили отстегнуться и курить, напоили водой. Константин воду выпил, а чашечку с летящей космофлотовской эмблемой стюардессе не вернул.
— Курить у тебя есть? — спросил он у Бориса. Осмотрел сигарету: — Болгария. Вредно. В Болгарии граниты древние, а в гранитах стронций. Он в табак переходит, — после чего сигарету закурил.
— Выпьем? — опять спросил он, непонятно откуда доставая бутылку водки в экспортном исполнении. — Для знакомства?
— В невесомости, говорят, плохо выпивши, — воспротивился было Борис.
— Какая невесомость? — успокоил его Костя. — Теперь уже давно нет невесомости.
— Ну, давай, — поддался Борис.
— Будешь? — обратился Константин к третьему, Виктору.
— Буду, — согласно кивнул тот. И стал зачем-то быстро разворачивать свой пакет. В пакете оказались сосиски.
— Вареные, — предупредил Виктор, вручая одну сосиску Косте, а другую Борису.
Константин набухал космофлотовскую чашечку, протянул. Выпили. Костя — последним, следуя правилам хорошего тона. Сосисками закусили.
— Я их почему взял? — показал свою сосиску Косте и Борису Виктор. — Не могу летать голодным. А тут пока накормят — жди их.
— Надо 254-м рейсом летать, — поддержал его Костя. — Он как международный проходит и два раза кормят, а здесь — один.
Виктор опустил складной столик и положил на него пакет с сосисками.
— А ты чего летишь? — спросил его Костя.
— В командировку.
— И я в командировку, — сказал Борис.
— А я — работать, — гордо сказал Костя. — На два года.
— А кем? — поинтересовался Борис.
— Экскаваторщиком.
— Ничего, — одобрил Борис.
— Ничего, — согласился Костя. — Потому и лечу. Девушка, — остановил он проходящую мимо стюардессу, — а почему музыки нет?
— Есть музыка, — отвергла обвинение стюардесса. — Индивидуального пользования. В изголовье кресла наушники, на подлокотнике рычажок. Выпили?
— Да мы все понимаем, — успокоил ее Костя. — Все будет, как в подводном флоте.