— И что это значит? — В голове потихоньку прояснялось.
— Мы закончили, — довольно объявил механик. — Доделали установку для разложения оксида азота.
Капитан удивленно кивнул. Это отсрочит их смерть еще на время — азотного тетраоксида, компонента топлива для китайской космической техники, в трюмах хранилось много.
— А ты неважно выглядишь, приятель, — неизвестно кому сказал вынырнувший из виртуальности Влад. Бен промолчал, признаваться, что ему с каждым днем становится только хуже, не хотелось. Он взглянул на исхудавшего Стива, но тот забрался в кресло и устало прикрыл глаза.
— Я в каюту, — сказал капитан и вылетел из рубки.
В комнате оказалось пусто. Он поймал рукой повисшее над Ольгиной кроватью покрывало — оно еще сохраняло тепло. «Опять разминулись», — проползла ленивая мысль. Все меньше времени они проводили вместе, но это уже не беспокоило. Безразличие, душевная усталость, апатия сжигали все то прекрасное, что было когда то между ними. Он забрался в мешок и погрузился в сон.
Бен плыл с аквалангом над странным пейзажем. Серого цвета морское дно пересекали какие-то ровные полосы. «Надо же, как интересно лег песок» подумал он. Хотелось пить. Воды вокруг было много, но Бен знал точно, соленую пить нельзя. Дайвер поискал манометр и не нашел его. «Как же это я» — отстранено удивился он, — «но все равно пора всплывать, воздух какой-то затхлый». Однако всплыть никак не удавалось, несмотря на все старания дно оставалось на том же расстоянии. Кто-то завис рядом и тряс его за плечо. Бен попытался вспомнить кто же эта худая женщина с запавшими глазами и спутанными черными космами.
— Где Ольга? — прохрипел он.
— Просыпайся давай, — ответила та, протягивая планшет. — В новостях пишут, что взорван транспорт «Звездный Мост 5». Вот, смотри, — она провела пальцем над экраном, показывая несколько вытянутых к Луне орбит.
— Опять врут, мы же живы? Стоп, наш четвертый, — окончательно проснулся он. — Это что?
— Наверное обломки корпуса.
Взяв планшет, капитан рассмотрел траектории, молча оттолкнулся ногой и вылетел в коридор, едва не столкнувшись со спавшим в воздухе китайцем. Тот, похоже, смотрел свою версию кошмаров, — за прошедшее время Бен настолько продвинулся в изучении китайского, что фразу «мы все здесь сдохнем», произнесенную спящим, опознавал в любой из многочисленных грамматических форм.
Ожидая, пока откачается воздух с верхней палубы, он погрузился в полудрему. Капитану казалось, что он вновь летит захватывать первый «Поллукс», в голове рисовалась последовательность маневров. И пусть это был один из многих захватов, но именно его чаще всего вспоминал Бен в полузабытьи — следующие уже не доставляли ни радости ни злости. Создание траектории перехвата, неожиданной и для пилота противника, и для его автоматики, доставляло извращенное удовольствие, но отчаяние, прочно поселившееся в душе, не давало найти в этих играх разума хоть какое-то успокоение.