А Элистер смотрел на меня чуть сбоку и странно, и – я бы сказала – немного грустно.
– Какой девушке? – повторил он. – А вот это интересный вопрос. Я сейчас как раз задумался обо всей глупости, которая происходит вокруг нашего десанта из Калькутты.
– Этого полицейского чина, если я правильно понимаю, так и не могут найти?
– Не могут… Он один из двух заместителей главы пенангской полиции, между прочим, а его, видите ли, не могут найти… Так вот, кажется, дорогая Амалия, у меня появился хотя бы один ответ на множество вопросов. Эта рекомендация, которую я вам привез, – а случайно ли мне ее дали? Ваше удивительное лицо и странная биография, эти блестящие английский и французский, не говоря уже о прочих непроизносимых диалектах… Детальное знание города – и всей Малайи, наверное… Вы просто слишком хороши и умны, чтобы быть тем, за кого себя выдаете. Может быть, здесь разгадка всего, что происходит? Может быть, я на самом деле ехал вовсе не только к… И, может быть, вы тоже сидите сейчас в том же положении – не знаете, куда девался тот, на которого вы работаете на самом деле? Либо же картина еще сложнее…
Что такое? Я слишком умна и хороша, чтобы не быть тайным агентом? Вот это комплимент.
«Он шпион, твой молодой человек», – в очередной раз произнес у меня в ухе низкий голос Магды. Отлично, а вот теперь этот шпион подозревает меня в том же самом. Амалия де Соза как вторая Мата Хари. Шьен, и еще раз шьен! Или – не такой уж шьен, а, наоборот, новый и отличный повод повеселиться?
– Так, – сказала я металлическим голосом. – Довольно об этом. Субинспектор Макларен, вы приходите вечером в это кабаре, вместе с Корки или без, и мы танцуем, как обычные люди. Будем надеяться, что далее хотя бы часть недоразумений разрешится.
– Есть, – ответил он, с горящими глазами.
Это означало, что я угадала его звание. Ну, теперь уже точно бесполезно объяснять ему, что он ошибся насчет меня.
Но вот отгремели последние аккорды, вот ушли с эстрады шанхайские гении во главе с Лимом, в своих насквозь промокших пиджаках, вот под руки повели к выходу англичанина, которого ждали сны об ангелах, обшитых неуязвимой сталью.
Вот Магда с ужасным размазанным гримом вокруг глаз зевнула, как гиена, и тронулась к выходу нетвердой походкой, неся два футляра с саксофонами, а младший бой понесся вызывать для нее рикшу. Откуда-то из темного угла выполз Тони – взблеск очков, бородка – взял у Магды из рук футляры и довольно уверенным шагом повел ее на воздух, к мошкаре, белыми хлопьями мельтешащей в свете огоньков вокруг входа.