- Я не хотела этого! - простонала она. - Меня заставили! Они сказали, что убьют мою маму! Это люди Борзого...
- Заткнись! Лучше помоги мне положить его на постель. Он еще дышит.
Белая рубаха Марка на груди потемнела от крови.
- Ты жива, сестренка... - из последних сил улыбнулся он.
Аида погладила его по щеке и не сдержала слез.
- Не плачь... Наверное, так надо... Ведь мы...
- Что? - не расслышала она и наклонилась к нему.
И Марк повторил. Это была фраза из его юношеского стихотворения. "Мы бежим коридорами опустевшего здания"... И повторив ее, он умолк уже навсегда.
- Они сказали, что убьют маму,-снова заговорила Софья. - Нечаев в тюрьме. Он бы договорился. Он всегда договаривался. Даже в самых безвыходных ситуациях.
- Закрой ему глаза!-велела Аида. Хозяйка стояла у нее за спиной, и, обернувшись, Аида заметила в ее руке пистолет, маленький, дамский. Соню трясло, слышно было, как стучат зубы. Пот крупными каплями выступил на лбу. Она подняла руку с пистолетом и тут же опустила.
- Иди и закрой Марку глаза! - повторила Аида.
Пистолет упал на ковер. Соня заскулила тихо, по-собачьи.
- Ты плохо слышишь? Я сказала, закрой ему глаза!..
Ночью полил дождь. Она сидела на полу в своей комнате, не включая света. В темноте огромной квартиры Аида смиренно ждала, когда придут за ней. Люди Борзого или милиционеры - все равно. Она откроет любому. И не станет сопротивляться. Пусть делают с ней, что хотят. Ей на днях исполнится двадцать два года. Всего только двадцать два. А трупов на совести куда больше. И за каждый труп следует прибавить по три года жизни. Вот какая она древняя старуха!
"Мое лицо в безобразных морщинах. Кожа дряблая и сухая. Глаза водянистые, почти белые, в красных прожилках. Нижняя губа слюняво отвисла. А руки разбиты подагрой. Я сама себе надоела. Сколько можно жить, прикрываясь маской двадцатидвухлетней девицы?"
Аида встала и прошла в комнату брата, натыкаясь в темноте на стены и мебель. Постояла немного под люстрой. Свет фонарей с улицы отражался в ее хрустальных подвесках. Мертвенный свет. Вспомнила, как в детстве играла с братом в глупую, бессмысленную игру Он завязывал ей глаза и подводил к книжному шкафу. Она вытаскивала книгу, открывала ее и тыкала пальцем в страницу. Аида задавала какой-нибудь вопрос, а брат читал строку над ее пальцем. Родион утверждал, что книги могут ответить на любые вопросы. Но ответы всегда получались невпопад и только смешили. Родька хотел жить по-книжному, а вышло тоже невпопад.
Она подошла к книжному шкафу, святая святых Родиона.