Марк сидел понурив голову. Ему было абсолютно наплевать на ударения.
Домой она вернулась раньше обычного. И Патимат, и отец еще сидели на кухне. Мачеха по-восточному суетилась вокруг мужчины, не смея утомлять его бабской болтовней.
- Они на днях уедут, - сообщила она Аиде и добавила шепотом: - Поговори с отцом. Он ведь к тебе приехал.
Игорь Дмитриевич, разменяв шестой десяток, начал сутулиться, а раньше гордился своей офицерской выправкой. В армию его забрали с факультета журналистики, и он долгое время был военным корреспондентом. Потом стал редактором военной газеты в Дагестане. Там-то и встретил Патимат. И там же родился Родька.
Семь лет продолжалась безоблачная кавказская жизнь, пока он не получил сообщения о смерти мамы. Пришлось оставить военную службу и возвращаться в Казахстан, где осталась престарелая бабушка.
И опять все сначала. От рядового журналиста до редактора местной газеты.
Мать Аиды была обыкновенным корректором, тихой, скромной, малоприметной девушкой, каким-то образом сумевшей завладеть сердцем и мыслями своего начальника.
Игорь Дмитриевич сильно сдал, черты лица заострились, волосы, как всегда подстриженные ежиком, стали серебряными.
- Проголодалась, дочка? - сделал он шаг навстречу Разговор у них никак не получался. - Поздно ты с работы возвращаешься.
Он интересовался у Патимат, чем занимается Аида, но той удавалось уйти от ответа на столь щекотливый вопрос.
- Бывало я тоже так задержусь в редакции, а твоя мама меня потом ругает. Очень она нервничала, когда я задерживался. Думала, изменяю. А тебя пока ругать некому.
- Ты сильно переживаешь на этот счет? - Аида сидела к отцу в профиль и смотрела, как суетится мачеха, подогревая пирог и заваривая чай..
- Наверное, опасно для девушки возвращаться так поздно? Я слышал, в Ленинграде большая преступность.
- Да, папа, большая.
- Вот видишь. Я буду переживать за тебя когда уеду. Может, стоит сменить работу?
- Я подумаю.
- А кем ты работаешь, если не секрет?
- Секрет.
Игорь Дмитриевич опустил голову. Родная дочь давала ему понять, что он зря приехал, что он никому здесь не нужен и что нельзя склеить то, чего нет и никогда не было.
- Когда ты уезжаешь? - спросила дочь.
- Завтра - суббота? Думаю на понедельник взять билет на поезд. Дуняша просится домой, к маме.
- Зачем ты дал ей такое имя?
- Я ведь тебя хотел назвать Дуняшей, чтобы как у Достоевского - Родион и Дуняша. Да бабушка не позволила. Она тебя с колыбели приветила. Моя кровушка, сказала, цыганская. Значит, Аида. И когда ты убежала из дому, бабушка радовалась. Нечего ей тут плесневеть, говорила, ей другая жизнь предначертана. А матушка твоя не выдержала, померла, царство ей небесное. - Отец перекрестился. - Я ведь в церковь на старости лет ходить стал. Пост соблюдаю, в грехах каюсь. Родька-то некрещеный был, вот и полез в петлю!..