Он прошелся позади шеренги, посматривая на землю и прикидывая по темным пятнам в дорожной пыли, много ли солдат уже обмочилось. Лужиц, от которых шел парок, было немало. Солдаты едва способны просто держать строй в ожидании атаки варваров. Пять минут, и все они будут мертвы, осознал командир и мысленно пожал плечами, готовясь подороже продать свою жизнь. Мужчины, которых сопровождал отряд, спешились; коренастый ветеран и его молодой высокий спутник плохо сочетались друг с другом. Чертовы гражданские. По крайней мере у них есть возможность спастись.
— Если вы собираетесь скакать за помощью, сейчас самое время.
Старший, ветеран-легионер, если командир не ошибся, просто улыбнулся; зеленые глаза поблескивали на обветренном лице, все еще румяном, несмотря на близость неизбежной смерти. Мужчине было под пятьдесят, судя по качеству одежды — вполне состоятелен, плащ прикрывает грудь на военный манер, оставляя одно плечо свободным. В то время как их младший спутник двигался с отрядом от форта Темный Пруд, в трех днях марша к югу, старший приехал в маленькое укрепление, приютившее отряд минувшей ночью, значительно позже захода солнца. Его явно не беспокоила возможность встречи с разбойниками на дороге, что вызвало не одну вскинутую бровь у солдат поопытнее, даже несмотря на кольчужный жилет под плащом, короткий пехотный меч на бедре и решительные манеры.
— Я Руфий, бывший офицер имперского Шестого легиона. За двадцать пять лет службы ни разу не убегал от врага и не собираюсь изменять этой привычке… Кроме того, мы без особого труда выпроводим эту компанию.
Командир медленно кивнул.
— Разумно. А ты?
Юноша, слишком напряженный для шуток, сердито мотнул головой и обнажил длинный кавалерийский меч, сверкнувший полированным металлом. Командира заинтересовало только, много ли пользовались этим мечом, если его владелец едва вышел из подросткового возраста. Однако голос юноши был тверд, без единого намека на дрожь, вполне естественную при таких обстоятельствах.
— Марк… Марк Валерий Аквила. И я тоже не побегу.
Ветеран рядом с ним одобрительно кивнул, обнажил меч и указал на шеренгу легионеров:
— Нам встать там?
Командир пожал плечами и повернулся к приближающемуся отряду.
— Это ваши похороны. Оставайтесь со мной, вы мой резерв. Когда солдат упадет, занимайте его место в шеренге. Отряд, копья — товсь! Ждать команды!
Варвары перешли с быстрого шага на бег, чтобы поскорее преодолеть оставшееся расстояние. С полдесятка из них держали большие топоры, которые разрубали человека до пояса или отрубали конечности, несмотря на доспехи. Сейчас враги приблизились настолько, что их можно было разглядеть во всех подробностях. Намазанные известью волосы жестко торчали на головах, лица покрывали синие узоры, под блеклым полуденным солнцем ярко сверкали украшения. От криков варваров волосы вставали дыбом. Это была не случайная встреча. На римлян надвигался боевой отряд племени, одетый и снаряженный для сражения, возможно, воодушевленный местным пивом: широко раскрытые глаза и оскаленные в нетерпении зубы. Шеренга легионеров дрогнула, солдаты начали пятиться при виде надвигающейся жестокой смерти. Но не успел строй сломаться, как ветеран шагнул вперед и пощекотал кончиком меча шею легионера в заднем ряду. Затем пожилой римлянин заговорил сухим тоном, достаточно громко, чтобы перекрыть шум наступающих варваров: