– Евгения, – протянулась, наконец, рука к растерявшейся девушке, и редкого изумрудного оттенка зеленые глаза посмотрели в глаза новоиспеченного помощника изучающе цепко. В них словно таился какой-то невысказанный вопрос, что делало выражение лица немного напряженным, несмотря на легкую полуулыбку.
– Яна, – ответно улыбнулась девушка, пожимая пальцы и мельком кидая взгляд вниз, чтобы выяснить причину, превращающую это простое действие в такое неудобное. Предложенная Евгенией для рукопожатия рука оказалась левой, что заставило девушку снова настороженно посмотреть на своего босса – что это именно она, сомнений у Яны не оставалось: слишком хорошо она научилась распознавать этот уверенный взгляд и пружинистый, но при том чуть вальяжный шаг – он мог принадлежать только руководителю.
– Садись, Ян, – Евгения первая двинулась по направлению к столу, и Яна последовала за ней.
«Джинсы – Армани, и задняя часть… очень неплохо прокачана», – машинально отметила она про себя.
– Ладно, сначала дам ответы на твои вопросы.
– Но я ничего не спрашивала, – присаживаясь в кресло, возразила Яна.
– Мне так не показалось. Итак, я не левша, просто правой рукой я кормила рыб. Сегодня пятница, а по пятницам мы носим кэжуал. В остальные дни твой нынешний облик будет вполне приемлем. Да, и еще – недавно мне исполнилось двадцать восемь лет, – проговорив последние слова особенно доверительным тоном, Евгения ловко прихватила левой рукой при помощи щипцов два кусочка сахара и отправила их в чашку. – Тебе положить? Левая рука у меня совершенно чистая.
– Да, один кусок. – Яна была все еще слишком растеряна и попыталась осмотреть кабинет, чтобы привести мысли в порядок.
С минуту они молча пили кофе, и, хотя от девушки не ускользнули внимательные взгляды начальника, за это время она огляделась и вернулась к привычной уверенности.
Комната производила противоречивое впечатление: темная массивная мебель, огромный аквариум с золотыми рыбками и пушистый светлый ковер на паркетном полу создавали впечатление некоторого размаха, но наличие большого пустого пространства и два огромных окна с наглухо задраенными жалюзи являли собой образчик оригинального минимализма, не в пример пестрой, но уютной тесноте, оставленной в своем кабинете прежним помощником. И еще этот стол на подиуме. Он тоже был странный: такой огромный, но такой пустой, как футбольное поле. Экран одинокого планшета погас, что сделало его еще более незаметным в этом интересном офисном пространстве. В углу комнаты обнаружились прежде незамеченные девушкой две двери.