Он встал перед Флоренс и протянул ей руку.
– Пойдем, я отвезу тебя в замок. Отвезу вас в замок, – добавил он, посмотрев на гномов.
Такими покладистыми и тихими их Флоренс еще не видела. Она рассмеялась. А потом, подавилась собственным смехом, когда ставшим уже привычным движением ощупала шею и не нашла там кольца.
– Что случилось? – обернулся Ансельм.
Он уже шел к мирно пасущемуся неподалеку коню.
– Я потеряла кольцо во всех этих потасовках, – прошептала Флоренс, буквально падая на землю.
Она с остервенением стала ощупывать примятую траву. Брови Ансельма поползли вверх. Даже он услышал, как смолк инструмент в душе девушки.
– Сжалься над нею, – пропищал один из гномов, уже водруженный на коня. – Ты же можешь.
– А что за кольцо-то? – недоуменно спросил Ансельм.
– Голубенькое такое, хрупкое, – объяснял ему второй, который еще переминался с ноги на ногу внизу.
Он помахал ручками, как бы намекая нетронутому, что тоже хочет на лошадь.
Ансельм посмотрел на него в раздумье, потом покачал головой, и вместо того, чтобы подсадить второго к первому, опустил первого гнома к его товарищу на землю и сказал:
– Я не могу найти это кольцо. А вот вы ей, по-моему, кое-чем обязаны. Так что вперед! На поиски!
– И ты не скажешь бакалавру, что мы тут были? – с надеждой спросил первый гном.
– Скажу, – ответил Ансельм. – Но я попрошу простить вам это.
***
Сквозь тучи стали все более настойчиво пробиваться лучи солнца. И Флоренс тут же почувствовала нестерпимое желание расстегнуть куртку.
Она сидела на лошади позади Ансельма. Впереди нетронутого, привязанные к седлу, словно мячики, подпрыгивали гномы.
– Ой!
– Ой!
– Ой!
– Ой! – раздавалось то от одного, то от другого.
– Ну хватит! – не выдержала Флоренс. – Устроили тут перекличку.
Гномы смолкли. Насколько могли. Ансельм вел лошадь неспешной рысью дальше.
Флоренс откинулась назад, чтобы шире распахнуть полы куртки. Воздух прогревался, и жара становилась нестерпимой
– Чем пахнет? – спросила она, принюхиваясь.
– Такое ощущение, что блинчиками, – ответил Ансельм, водя носом.
Флоренс опустила глаза на его спину и увидела на плаще дыру. Края ее тлели и стремительно расползались стороны. А через дыру уже виднелась белая кожа нетронутого, покрывающаяся волдырями. Рубашка тоже прогорела насквозь.
– Что за…? – опешила Флоренс. – Ты горишь! Это ты горишь!
Ансельм резко обернулся, задев ее крепким плечом, и Флоренс вылетела из седла.
– Оох, – произнесла она лежа на земле, когда дар речи вернулся к ней.
Она лежала на траве. Открыв глаза, Флоренс увидела добродушное лицо нетронутого перед собой. И лицо это выражало искреннее беспокойство.