Словом, все было сыграно точно по сценарию, вплоть до «случайной» встречи царя с бородатым казаком с четырьмя крестами на груди, который сказал ему: «Сплю и вижу себя в Берлине, ваше величество!»
Славно было там. Славно…
Как великолепны были звенящие оркестрами минуты смотра!
Сидя на тихом карем коне, он возвышался над снежным полем, и перед ним слаженно, со снежным хрустом печатали шаг колонны. С каким восторгом смотрели на него солдаты! Как дружно кричали «ура!», ничуть не сбиваясь при этом с шага! У него даже слезу прошибло. Он посмотрел на державшихся поодаль генералов — разве можно с такими солдатами воевать плохо?.. У него возникло радостное предчувствие, что теперь все пойдет иначе. Всегда после плохого бывает хорошее. Всегда… И он поднимал руку к папахе, отдавая честь своим верным солдатам, и слышал в ответ перекатное «урааааа!».
Только вот было холодно, у него застыли и начали противно дрожать колени. Что-то уж больно долго шли колонны. Наверно,медленней, чем надо. Потом за обедом он сказал об этом генералам и услышал ответ командующего армией генерала Рогозы:
— Ваше величество, ритм марша был уставной, но мы не можем справиться с желанием солдат получше вас разглядеть, а оттого и задержка. Простите это вашим солдатам… и нам тоже…
Ну что ж, наверное, это так и есть. Колени уже отогрелись, и к нему вернулось хорошее настроение. Он написал текст телеграммы царице:
«Сегодня утром сделал последний смотр армии Западного фронта. Отличный вид войск…»
Передав текст телеграммы адъютанту и распорядившись приготовить поезд, сказал генералам:
— Спасибо… Передайте мою благодарность войскам… — Он равнодушным, сонным взглядом обвел генералов, увидел их счастливые от его похвалы лица и сказал печально — Как можно… Как можно… — Радость мгновенно смыло с генеральских лиц… — С такими солдатами идти только вперед… А бесцельно губить таких солдат… Как можно… — Он сказал это тихим, глуховатым голосом и надолго замолчал, прикрыв блеклые глаза припухшими веками.
Они неподвижно и преданно смотрели на него.
Николай медленно, точно с трудом, приоткрыл глаза и продолжал тихим, кротким голосом:
— Силы неприятеля на предельном истощении. Мы как никогда близки к победе… Будьте вполне покойны… я не заключу мира, пока мы не изгоним последнего неприятельского воина из пределов наших, и не заключу его иначе, как в полном согласии с нашими союзниками… Я не забуду этого смотра и рад, что мне удалось увидеть доблестные части армии, и прошу передать мою благодарность всем войскам за их преданную службу, радующую мое сердце. Храни вас бог, господа…