Российский штурмовик уже запускал двигатели. Пламя, вылетающее из двойного сопла, лизало стальные отбойники. Самолет плавно сдвинулся с места, прозрачный колпак над головой пилота опустился и плотно присосался к фюзеляжу.
Штурмовик проехал в начало полосы и развернулся. Прозвучала команда «к взлету». Полыхнуло пламя, струя раскаленного воздуха погнала по дорожке пыль. Вибрирующий самолет несколько секунд стоял на месте, а затем стремительно рванул вперед. Полозов поднял его в воздух после короткого разбега, прямо перед помостом со зрителями, так, чтобы ни у кого, даже без всякого знакомства с цифрами, не возникло сомнений в том, что машина на высокогорье ничуть не слабее, чем в стандартных условиях.
Все, не сговариваясь, задрали головы и проводили машину взглядами. Затем представитель Минобороны Индии, отвечающий за закупки нового вооружения, сдержанно зааплодировал. Его поддержали даже американцы. Штурмовик заложил круг над летным полем, снизился, сбавил скорость, задрал нос и пошел прямо над взлетно-посадочной полосой. Он даже не летел, а полз, стоя почти вертикально, с легким наклоном вперед, опираясь на снопы раскаленного газа, вырывающиеся из сопл. Зрелище завораживало. Чувствовались мощь и послушность машины. Совершив этот эффектный проход перед самым помостом, Полозов прямо с места, не меняя наклона, практически вертикально взмыл в небо. Конструктор вытер вспотевший лоб.
Один за другим с полосы поднялись в воздух и два истребителя индийских ВВС. Вскоре они уже шли в общем строю с многоцелевым российским штурмовиком. Машины пролетели низко над помостом и, качнув на прощание крыльями, ушли в сторону гор, покрытых вечными снегами. Вскоре гул мощных двигателей растворился в синеве неба…
Три реактивных самолета вспарывали воздух, оставляя за собой белые реверсивные полосы. Внизу сверкали вечными снегами горные вершины, казавшиеся совсем близкими. Даже Николай Рерих, великий художник, писавший гималайские пейзажи, не смог бы передать всего их величия с такого ракурса. Тут можно было бы и полихачить, пройтись низко над хребтом. Электроника позволяла удерживать самолет на заданной низкой высоте над поверхностью земли, огибать рельеф. Но Полозов видел деревни, расположенные в узких горных долинах. Не стоило рисковать без надобности. Снежную лавину способен привести в движение даже резкий звук.
В наушниках то и дело раздавался голос руководителя полета.
Летчик-испытатель докладывал показания приборов, обстановку:
– Через десять минут выходим к ущелью. Иду на снижение…