Почему сразу в городской суд, а не в районный или муниципальный, перескочив через пару ступеней?
Все дело в том, что Главная военная прокуратура мое дело засекретила, засекреченные дела может разбирать лишь спецсостав, а он имеется только в городском суде.
Надо отдать должное следователям ГВП, – они расследовали мое дело объективно. И начальник следственного управления Шейн Виктор Степанович, и начальник отдела Баграев Юрий Муратович, и многие другие, – они вообще полагали невозможным, в угоду каким-то чиновникам, пусть даже высокого полета, закрывать глаза на закон.
Судья Нина Маркина перелистала материалы и, как мне сказали адвокаты, по первости отнеслась к ним скептически, но когда познакомилась с ними поближе, то точку зрения изменила: она увидела грубое нарушение уголовно-процессуального законодательства.
* * *
17 мая состоялся суд, который признал действия Росинского незаконными. Хотя я, честно говоря, мало надеялся на успех: знал, какое давление оказывается на Маркину и ее коллег. Решение это было в некотором роде поворотным: возбужденное уголовное дело надо было выбрасывать в урну, мне же как ни в чем не бывало выходить на работу.
Главная военная прокуратура опротестовала это решение в Верховном суде России.
Вот тут-то и начались некие игры, которые, честно говоря, не украшают судебную власть.
В мае состоялась встреча Ельцина с Вячеславом Михайловичем Лебедевым, у того, как у председателя Верховного суда, кончался срок полномочий, – и, надо полагать, разговор шел не только о продлении этого срока.
Ельцин пообещал Лебедеву продлить срок его полномочий, но Волошин спешить с этим не стал. Вот уже и май прошел, а документов в Совете Федерации, который решает вопрос о продлении, нет, вот уже и середина июня наступила, а документов все нет и нет. Стало ясно, что в Кремле ждут, какое решение Верховный суд примет по моему вопросу, отменит постановление Мосгорсуда или нет?
Свое решение Верховный суд вынес 22 июня, и не в мою пользу, а на следующий день, 23 июня, документы на Лебедева поступили в Совет Федерации: хороший, мол, у нас верховный судья, надо утвердить его еще на один срок.
Все, как видите, было шито белыми нитками.
Главную роль на таких судебных заседаниях обычно играет судья-докладчик. Им был B.C. Валюшкин. Председательствовал судья В.В. Кузнецов. Третий судья – А.Г. Ботин. Эти трое и решили мою судьбу.
Известно, что Валюшкина к себе вызывал Лебедев и имел с ним продолжительную беседу. Ясно, что говорили они не о видах на урожай сахарной свеклы в Курской области. После этого Валюшкин начал звонить в Мосгорсуд и требовать, чтобы оттуда как можно быстрее переслали документы. Валюшкин же и оглашал определение судебной коллегии, хотя обычно это делает председательствующий, – в данном случае должен был делать Кузнецов, – но Кузнецов всем своим видом демонстрировал, что не имеет к решению никакого отношения.