Между Флори и парнем в пижаме лежит целая пропасть, хотя оба они мертвы. И Икер все еще не знает, как перекинуть мостик между ее краями и снова заманить Лауру в сегодняшний день, не особенно ранив ее родственные чувства. В другое время он и заморачиваться этим не стал бы, но только не в период нежной «Джаззальдии»…
– Вы уж простите меня, инспектор, – совершенно неожиданно Лаура сама приходит ему на помощь. – Иногда так бывает – накатят воспоминания в самый неподходящий момент, и ни за что от них не отделаться. Особенно если воспоминания – единственное, что у тебя осталось.
– Я понимаю, Лаура.
– Ну а что касается парня, я сообщила вам все, что знала.
– Если вспомните что-то еще… Даже если это «что-то» покажется вам несущественным… Обязательно позвоните мне.
– Уж будьте уверены. Только не думаю, что вспомню больше, чем уже рассказала.
Прежде чем сунуть визитку в нагрудный карман блузки, Лаура некоторое время изучает ее, а Икер в который раз думает, что давно пора сменить легко мнущийся кусок картона уныло-болотного цвета на что-нибудь более удобоваримое. Что вызывало бы у тех, кто заполучит его, чувство невольного уважения. Что было бы написано на такой визитке?
ИКЕР СУБИСАРРЕТА —похититель снов.
ИКЕР СУБИСАРРЕТА —скаут и небесный охотник.
ИКЕР СУБИСАРРЕТА —машинист поезда на Чаттанугу.
…Тьфу ты, черт! Это все «Джаззальдия»! Это она путает мысли инспектора, запускает ос в его несчастную голову. Ну вот, снова Альваро со своими осами… Почему в период «Джаззальдий» Икер Субисаррета все чаще вспоминает о нем? Ведь никакого отношения к джазу Альваро не имеет. Альваро был его лучшим другом, но не был ни джазменом, ни полицейским, и после той поездки в Доломитовые Альпы они почти не виделись. Кажется, Альваро переживал не самые лучшие времена, тогда бы Икеру и следовало подставить ему плечо, поддержать и приободрить. И почему только он этого не сделал?
Работа.
Работа у полицейского инспектора никогда не кончается. Мусорные кучи, сплошь состоящие из человеческих отбросов, невозможно разгрести до конца, все время подвозят что-нибудь новенькое, еще более дурнопахнущее. Вот Икер и прощелкал момент, когда можно было помочь Альваро.
Закопался в дерьме.
А Альваро был художником. Художники живут в мире, где дерьма не сыщешь по определению. Художников окружают красивые ландшафты и красивые женщины. И даже если женщины не слишком красивы, а ландшафты – оторви и выбрось, художник сделает так, что отвести от них глаза будет невозможно: иначе картину не продашь.
А Альваро продавал свои картины частенько, он никогда не был стеснен в средствах. Поездка в Альпы несколько раз откладывалась только потому, что Икер никак не мог собрать на нее достаточно денег, а отправиться туда за счет Альваро… Увольте, нет! Они как-то даже поссорились из-за этого Икерова ослиного упрямства. Альваро тогда вспылил: