— Что с ним? — улучив момент, спросил Ральф у Марты.
— Сердце. Очень серьезно. Я… я не знаю, чем он живет.
К вечеру отряд добрался до того места, где их ожидали Амалия, Риу и Онк. Солнце уже начало опускаться к горизонту, но отдельные лучи еще пробирались между стволами деревьев. Носилки с Карлосом поставили на землю, разведчик открыл глаза и невольно зажмурился — золотистый луч упал прямо ему на лицо. Вдруг произошло непонятное: Онк, который до этого спокойно стоял в стороне, неожиданно сорвался с места и бросился в лес.
— Поймайте его!
Первым, словно только этого и ждал, за б'буши кинулся Ян, к нему (по знаку Алекса) присоединились Кевин и Фроде.
— Бедный парень! Вот уж не думал, что я по-прежнему настолько опасен… — Только когда Карлос смеялся, он немного походил на себя прежнего, но лишь походил: не хватало чего-то очень важного (если не самого важного), какой-то детали. Ральф заметил это еще вчера, правда, никак не мог понять, чего именно, и вдруг сейчас догадался: глаза. Раньше они никогда не бывали мутными.
— Подойди поближе, дочка…
Пока Карлос ее не замечал или делал вид, что не замечает, Амалия еще держалась, однако стоило ему обратиться непосредственно к ней — слезы так и хлынули.
— Ну вот! А я столько мечтал на тебя посмотреть. Помнишь?
«Так и о чем же мы с тобой будем говорить?»
«А разве еще осталось что-нибудь такое, чего вы обо мне не знаете?»
«Конечно. Ты красивая?»
Помнила ли Амалия самый первый их разговор, когда она, почти не имея опыта ментального общения, очертя голову кинулась спасать Михаэля и прямиком угодила «в лапы» могущественного С'каро… Конечно, помнила. И как злилась, чувствуя свое полное бессилие, и как во что бы то ни стало пыталась задеть невидимого собеседника за живое… И тот «подарок» — проверку, устроенную Карлосом, — проверку, которую Амалия не прошла. Совершенно потрясающее, ни с чем не сравнимое впечатление осталось от того сумасшедшего дня: и полное отчаяние, и восхищение, и риск.
И вот теперь всего этого было так жаль — будто бы вместе с Карлосом уходила чуть ли не самая интересная страничка ее жизни…
А когда Амалия вспомнила еще и об Анне — слезы полились в три ручья.
— Значит, договариваемся следующим образом, — видя, что конца этому не дождаться, притворно нахмурился Карлос, — ты приводишь себя в порядок и только тогда возвращаешься. Так уж и быть, до этого времени не помру…
Нет, даже сейчас, когда он шутил, глаза оставались мутными.
— Не сердись на нее.
— Брось, — усмехнулся Карлос. — Нет, конечно, мне жаль, что я заставляю вас страдать, но… Я всегда был уверен, что умру где-нибудь в лесу, и тело мое растащат звери, потому что просто некому будет его закопать. А тут сразу столько народу меня оплакивает. Прости. — Разведчик положил ладонь на руку сына.