Акер отошёл от стола, с интересом рассматривая сердце. Принюхался, лизнул.
— Какой же он у тебя сладкий парнишка, — проговорила химера, поглядев на учёного с вызовом. Но Ретто было уже всё равно — он обессиленно спустился на пол, такой же истерзанный, как Эдвард.
Акер швырнул сердце на пол.
— Что ж, как я и обещал, вы свободны, господин Магистр.
Затем он развернулся и двинулся прочь. Охранники нехотя потянулись следом, оглядываясь на кровавое месиво на хирургическом столе и тайком сглатывая слюну. Запах крови будоражил их. Но они не смели ослушаться господина.
Мартин Ретто остался наедине со своим созданием.
С мёртвым созданием. Никто не может выжить без сердца. Да, Эдди — Донор, он создан для того, чтобы делиться самыми различными органами и тканями. Но Ретто никогда не проводил тестов на существование Эдди без сердца.
Нет-нет, он мёртв. Всё кончено.
Кровь мерно стучала по кафельному полу, стекая в стоки. Ретто безучастно следил за жуткой багровой капелью.
— Прости меня… — хрипло прошептал он, уронив лицо на ладони, и заплакал, беззвучно сотрясаясь всем телом. Почему он не боролся, почему исполнил приказ этого животного?
Когда слёзы иссякли, учёный заторможено приблизился к валяющемуся на полу уже остывшему сердцу, поднял его, даже отёр рукавом и вернулся к столу, чтобы вложить орган в грудь Эдди.
И замер.
Под сомкнувшейся клеткой рёбер трепетало нечто, очень напоминающее сердце. Оно росло, крепло, пускало тонкие корешки сосудов, но вскоре покровы мышц, подкожного жира и эпидермиса скрыли удивительную метаморфозу.
— Эдди?…
Ретто не верил своим глазам. Значит, Донор и правда способен не только регенерировать, но и вырастить себе любой орган?! То есть, разумеется, он способен! Но Ретто никогда прежде не сталкивался с этим воочию.
Он радостно заорал, засмеялся, стиснул Эдварда в объятиях, заплакал. Слёзы размыли корку запёкшейся крови.
— Что случилось, Хозяин? Тебе плохо? — прошептал Эдвард слабым голосом, осоловело хлопая своими по-детски чистыми глазами.
— Ничего не случилось, Эдди. Просто ты немного поранился. Всё хорошо. Уже всё хорошо!
Ретто не мог оторваться от своего создания, плакал теперь уже от радости.
Но вдруг почувствовал, что на них кто-то смотрит. Он отодвинулся от Эдварда.
И встретился взглядом с Мастером Шаксом.
Тот, бледный и какой-то помятый, стоял, прислонившись плечом к металлическому застеклённому стеллажу, и курил.
— Однако вы и вправду гений, господин Магистр, — проговорил бывший хозяин Нидрэда, — Только я бы посоветовал вам сперва покинуть башню, а ещё лучше — город, а уж потом обниматься.