Вначале Александр, учитывая, что его институт в основном работал на нужды разведки полезных ископаемых, надеялся, что со временем все образуется, и он опять будет востребован. Однако с каждым новым днем он все больше убеждался в своем заблуждении. Новые, так называемые, эффективные собственники занимались исключительно разработкой уже разведанных месторождений, не вкладывая в геологоразведочные работы почти ничего. И такое положение дел было понятно. Уж больно дорого и рискованно в условиях России вести геологоразведочные работы и новые собственники предпочли выкопать из земли все разведанное за деньги СССР, а когда разведанные запасы закончатся все свои капиталы перевести в другой бизнес. Начался затяжной период массового вывоза капиталов заграницу.
Хотя институт Александра не стали приватизировать, и он остался в государственной собственности — это не смогло обеспечить нормальную жизнь ни организации, ни ее сотрудникам, так как у государства больше не было средств для финансирования подобных институтов. Почти вся прибыль от продажи полезных ископаемых оседала в карманах новых собственников, которые не собирались ее вкладывать в развитие. Хорошие грамотные специалисты и научные работники стали быстро покидать умирающие институты и уходить в торговлю, сферу услуг, а если везло, то в банковский сектор или переезжали на работу заграницу.
* * *
Вечером, после очередного рабочего дня, проведенного в полном бездействии, так как в институте уже давно не было совсем никакой работы, Александр по привычке сидел за столом в углу комнаты своей квартиры. Это был его рабочий стол на дому. Именно за этим столом он экспериментировал и проверял свои идеи.
Вся поверхность стола в беспорядке была завалена кусками проводов, радиодеталями, винтиками, гаечками, коробками, инструментами, приборами и раскрытыми справочниками. Все было покрыто ровным толстым слоем пыли. Александр ни касался столь любимых им раньше вещей никак не меньше, как несколько месяцев. Он сидел, уставившись невидящим взглядом в какую-то точку на стене словно зомби, которому забыли отдать указание. Заниматься изобретательством в условиях, когда о сделанных изобретениях никто и никогда не узнает, да и узнавать не захочет, было слишком даже для такого человека, как Александр.
Точно в такой же позе он проводил почти все рабочее время в практически пустом корпусе института. Оставшиеся немногочисленные сотрудники редко появлялись на своих рабочих местах, и все время тратили, пытаясь хоть как-то подзаработать за пределами института. Александр оказался полностью неприспособленным к такой жизни, ну не получалось у него ни товары перепродавать, ни квартиры ремонтировать, ни даже частным извозом заниматься. Он давно ощущал себя в качестве забытой и брошенной вещи, про которую никто не вспоминает, так как считают, что она больше никогда не пригодится, и чувствовал, как медленно, но верно с каждым прожитым днем тупеет все больше и больше.