— Все равно я думаю, что из этой затеи ничего не выйдет даже здесь. Нужен какой-то другой выход, мне нужно приспособиться к новой жизни как-то иначе с учетом моих способностей и интересов, — продолжал упорствовать Александр.
— Конечно, на службе олигархом тебе стать не получится, но на вполне сносную жизнь получать будешь, — продолжил не допускающим возражений голосом Алексей, словно не слыша Александра.
— Но, нет… Так же нельзя…
— Да, и не вздумай брать взятки. Ты сразу попадешься. Хотя вряд ли тебе кто предложит, — с сомнением и одновременно с жалостью посмотрел на брата Алексей.
— Какие еще взятки? Нет, не надо мне такой работы, — с ужасом в голосе выпалил Александр.
— Чего испугался? Я же сказал не брать взяток, а насильно заставлять тебя никто не будет. Если же я недооценил твои возможности и способности, в чем я, уж не обижайся, сильно сомневаюсь, то немного погодя перетащу тебя в Москву. И советую тебе очень хорошо подумать, прежде чем отказываться. Тебе вообще очень сильно повезло, что у тебя есть брат, который может решить вопрос твоего такого трудоустройства.
— Ой, Алеш да, не слушай ты его. Конечно же, он пойдет на работу в администрацию. Пусть только попробует не пойти…. Тоже мне классный изобретатель нашелся. Только бы о своих изобретениях думал, а на семью ему, конечно, наплевать. У нас уже долг за квартиру за два месяца и оплачивать ведь нечем. Ох, только бы тебе не отказали, взяли этого чудака, — вмешалась Наташа, испугавшись, что Александр категорически откажется от предложения брата.
Александр понимал, что сейчас он находится не в том положении, чтобы отказываться от подобных предложений. Да, и его отказ вернуть прошлую жизнь никак не мог, а мог привести лишь к усугублению его положения. Но он так и не нашел в себе силы озвучить свое согласие на переход на другую работу, а осознав всю бесполезность своих возражений просто замолчал и сидел словно обложенный со всех сторон затравленный зверь с выражением обреченности на лице.
Однако его близким хватило и этого, они догадались о его состоянии и больше не стали его мучить. Оставшийся коньяк они допили почти молча. Больше всего Александру было обидно, что обществом оказались, не востребованы именно его способности и таланты, а не совсем иного рода таланты и способности брата. Но выбор общества был очевиден, и изменить его никто уже не мог. Александру ничего не оставалось, как подчиниться этому выбору и обстоятельствам.
Александру очень не хотелось принимать помощь от брата не только потому, что в результате он получал совсем не ту работу, для которой он был приспособлен. Он