Пономарь (Ширянов) - страница 86

– Что ты делаешь?

Она продолжала свое занятие.

Дарофеев присел рядом. Обнял.

– Он ушел. Все в порядке. Никто тебя у меня не отнимет.

Не открывая глаз, Лиза обхватила целителя за шею.

– Если б ты знал… Если б ты знал, что они творили… Они… Они…

Не справившись с чувствами, она вновь забилась в рыданиях.

Сбегав на кухню, Игорь Сергеевич разогрел сваренный вчера куриный бульон и вернулся с кружкой дымящейся жидкости. Жадно выпив суп, Елизавета Игнатьевна повалилась навзничь. Ее прошиб крупный пот. Она глубоко и шумно задышала.

– Не-е-ет! – Крикнула женщина во весь голос. – Уйди! Я тебя не знаю!

Лежа на спине, Дарофеева стала исступленно отмахиваться от кого-то невидимого.

– Нет! Не надо! Я не хочу!..

Не зная, что предпринять, Игорь Сергеевич лишь страховал находящуюся во власти кошмарных галлюцинаций женщину.

Он откатывал ее от края кровати, моля Бога, чтобы этот приступ скорее кончился.

Лиза еще некоторое время билась с призраками, в какой-то момент она громко взвизгнула, как от боли, схватилась за живот и затихла.

“Печень.” – Понял Дарофеев.

Подбежав к Лизе, он скинул ее руки с больного места и наложил свои. Попросив благословения у Господа, целитель зашептал заговор на боль. Повторив текст семь раз, Игорь Сергеевич прочел “Отче наш”, “Богородицу”, и отнял ладони. – Не болит?

– Нет… – Впервые, с момента освобождения, Лиза осознанно улыбнулась.

Глава 15.

1.

Елизавета Игнатьевна смотрела в потолок.

В ее памяти проносились воспоминания недавнего прошлого. Страшные сцены группового секса, в которых она была главным действующим лицом. Или, даже, лицом бездействующим. Предметом, лишенным разума и воли, который позволял делать с собой все, что угодно.

Женщина с омерзением ощупала свое тело. Болели все мышцы, все суставы. Нестерпимо чесались воспалившиеся следы уколов на руках.

И не было спасения от звучавших в ушах гнусных приказов, которые она еще вчера безропотно выполняла. Не в силах больше бороться с заполонившими ее рассудок унизительными картинами, Дарофеева встала. Каждый шаг отдавался мукой в ногах, спине, но женщина добралась-таки до окна. Отдернув штору, она посмотрела вниз.

Хрущевки внизу были залиты солнечным светом. Ветер гонял по узким асфальтовым полоскам желтые листья. Влажная чернота дорожек притягивала взгляд и манила решением всех проблем. С трудом открыв окно, Елизавета Игнатьевна попыталась вскарабкаться на подоконник. С первого раза это не удалось. А второй не дал сделать прибежавший на шум Дарофеев.

Он захлопнул окно, обнял жену и повел ее обратно на кровать:

– Ну, что же ты… Все устроится…