Да, теперь все стало ясно! Вне всяких сомнений, Марта и Зильберман следят за ним. За моим потерявшимся братом Грегором, который таинственно пропал без вести в 1984 году. Ну да, гэдээровский военный, лейтенант… Шпион? Очень даже возможно. Они, очевидно, убеждены, что он возродился в моем облике после случившейся со мной катастрофы. Может, даже думают, что я специально изменил форму носа. Да, точно, они считают, что это попытка обвести их вокруг пальца! Но кто такие эти «они»? На кого работают? На ЦРУ? На какую-нибудь ближневосточную страну? Или на русских? Но на каких русских? Черт побери, мне с моей несколько специфической профессией не хватало только впутаться в какую-то совершенно непонятную шпионскую историю. Я всегда тихо клал на всякие там политические интриги и тайные войны между секретными службами, которыми заполнены три четверти детективных романов.
И тем не менее это было самое разумное объяснение. Я оказался в эпицентре трагического недоразумения. Но я не мог приехать домой и весело объявить Марте: «Куку, дорогая, я очень сожалею, но это вовсе не я, а мой брат! Он погиб, а я — замечательный грабитель банков, которого разыскивает полиция всей Европы. И знаешь, по мне, ничего страшного в том, что ты — офицер ГРУ, ШТАЗИ или какого другого пережитка холодной войны, совершенно ничего страшного». Да, не мог. Если Марта действительно офицер какой-нибудь западной, восточной или ближневосточной разведки, то сентиментальность ей точно не свойственна, и, вполне возможно, мое исчезновение из жизни покажется наилучшим выходом, чтобы покров тайны и анонимности по-прежнему укрывал их махинации.
На улице опять шел дождь. По стеклу сползали капли. И я вдруг увидел нас на берегу озера в летний день. Свежий запах воды, по которой бегут мелкие волны. Негромкое теньканье синички. Прохладный ветерок на разгоряченной коже. Глаза Марты, утонувшие в моих. Моя голова у нее на коленях. Она гладит меня по щеке. И я ощутил прилив ненависти к этой женщине, которую так любил и которая предала меня.
Я сделал несколько замедленных вдохов и выдохов. Сейчас не время заниматься Мартой, первым делом надо ликвидировать проблему Макса. И к тому же у меня встреча с Бенни.
На место я прибыл заранее. Дождь лил все сильней и сильней, по тротуарам неслись потоки воды, улицы опустели. В это время года даже при хорошей погоде окрестности виллы Бартон были пустынны, в парках почти никто не прогуливался.
Поставив машину чуть в отдалении, я посматривал на озеро, черное под проливным дождем, на низкое небо, набрякшее темными тучами. Со своего наблюдательного пункта я держал под обзором обе примыкающие улицы, мост и пустую площадку по ту сторону моста.