– нас немного, всего 78 человек. Если вы захотите остаться – будет 80. Ещё есть несколько детей. Чем больше нас, тем лучше. Сможем отбиваться от мародёров и поползновений со стороны корпорации. Если повезёт, вообще всех истребим и будем жить спокойно.
Я задумалась, поглаживая своего серого пушистого зверька. Вести осёдлый образ жизни опасно. Кочевать безопаснее. Трудно найти, трудно выследить и догнать тоже нелегко. Зато так надоело убегать и прятаться, жить в постоянном страхе. А если как следует обезопаситься, собрать большое количество людей, оружие. Можно и отбиваться от нападающих. Или самим нападать на мародёров, всё равно живут за счёт выжившего мирного населения. Чем меньше будет этих падальщиков, тем лучше. Как же заманчиво звучит их предложение! Надо будет поговорить с Костей. Интересно, что он думает по этому поводу. Закрыв глаза, я откинула голову назад и попыталась немного расслабиться.
Эта проклятая война нас с братом очень сблизила. Иногда вспоминаю с улыбкой, как мы в детстве дрались и дразнили друг друга. Я бежала всегда ябедничать к папе, он у нас в семье был главный. Папа хватал Костика, заламывал ему руки-ноги и говорил: – даю тебе минуту! Делай всё, что хочешь!
Вот я отрывалась! Братец после этого несколько дней меня вообще не трогал. Жаль память у него тогда была короткая, со временем опять начинал лезть со своими проказами.
С тех счастливых времён, когда не было войны, смерти и страха прошло уже 8 лет. 8 долгих трудных лет. Даже не вериться, что так было не всегда. Воспоминания из детства – как будто и не воспоминания вовсе. Похоже на сон, который приснился далеко в прошлом. Когда начался весь этот апокалипсис, мы с братом были ещё совсем детьми. Мне было десять, ему двенадцать. Папа до войны был ветеринаром, имел свою клинику. Мама не работала, воспитывала нас с братом.
Погрузившись в воспоминания, я и не заметила, как провалилась в сон. Проснулась от того, что машина остановилась.
-приехали! – Сказал Степан, открывая дверь, и выпрыгнул наружу.
Дневной свет мне ударил по глазам. Мурка стала вырываться и я крепче её прижала к себе. Привыкнув к свету, я посадила её в рюкзак, который закинула на плечё. Коля и брат уже вышли наружу. Я последовала за ними. На улице нас окружило 3 человека. Один из них, лет 60, со смуглой морщинистой кожей, поседевшей бородой и водянистыми глазами, глядя на нас, спросил у наших спасателей:
– я вижу у вас сегодня неплохой улов. Давно вы не привозили выживших! Последний раз 4 месяца назад.
– мы их буквально отбили у военных. Подоспели в последний момент – деловито ответил здоровяк и, повернувшись к своему напарнику, сказал: