-- Да. А в чем дело?
-- Вы согласились на их предложение?
-- Пока нет. Но вы-то откуда?!.
-- Простите, вы не рассердитесь?
-- На вас? Разумеется, нет. А в чем дело?
-- Это я... попросила,-- тихо, с некоторой опаской произнесла она.
-- Вы?! -- Алексей рассмеялся.-- С каких это пор прокуроров назначают на мясокомбинате?
-- Давно.
-- А... Ну да!
-- Если помните, я предупреждала -- вы не знаете наотоящую цену моего места.
Алексей вместо ответа хмыкнул. "Похоже, господа демократы тоже не равнодушны к колбасе".
* Часть 2. ДА ЗДРАВСТВУЕТ ПРОКУРОР! *
Глава 1.
Превозмогая пульсирующую боль в висках, Глухов нашарил в кармане пиджака сигареты и, раздражаясь, долго щелкал в темноте зажигалкой. Через минуту-другую, придя в чувству, он поднялся с кровати и враскоряку, хватаясь за косяки, побрел на кухню в поисках спиртного. Странное дело, в трезвом состоянии он брезгливо вздрагивал при одной только мысли о Зинаидиной перине. Но после всякой очередной попойки с совершенно необъяснимой и железной закономерностью на следующее утро просыпался у нее. Причем инициатором, это он знал наверняка, был он сам.
Обругав себя последними словами, Глухов прихватил полстакана водки и вернулся в спальню. Включил свет.
Постель была смята и истерзана, словно поле боя после хорошей бомбежки. Женщина лежала на животе, неловко подвернув под себя руку. Вторая безвольной плетью свисала на пол. На заднице губной помадой была ярко намалевана мишень.
Он подобрал с полу одеяло, набросил на бесчувственное тело. Поставил рядом полстакана водки. "Адье, мадам!" -пробормотал он, чувствуя, что фраза получилась отменно пошлой. Как и все остальное, что было у него с этой женщиной.
С поднятым воротником, сунув руки в карманы, Глухов бледной тенью скользнул в туманном переулке и вышел на остановку. До прихода автобуса успел выкурить еще сигарету и последним кое-как втиснулся в переполненный салон.
Дома, подымаясь на третий этаж, Глухов увидел на коврике перед дверью громоздкую тушу Саттара. Пес лежал, опустив тяжелую морду на лапы и из-под вывороченных, красных век наблюдал за хозяином. Мясистые брыли широко разъехались по грязной циновке, будто спущенная резина, и сочились обильно слюной.
-- Экая мразь, однако,-- с неприязнью пробормотал Глухов, перешагивая через кобеля.-- Брысь... пошел!
Отодвинул кобеля ногой в сторону. В ответ послышался короткий, угрожающий рык. Не сразу, а выждав паузу, Саттар лениво поднялся и сел в стороне, спиной, не удостоив хозяина даже взглядом. Глухова так и подмывало влепить этой твари носком башмака под ребра и добавить по ходу еще, влет, по нагло выпирающей сзади мошонке, величиною с добрый кулак. Он вдруг поймал себя на том, что в горие у него начинают перекатываться точно такие же рыкающие звуки.