Договорить он не успел – Егор сгреб его за воротник и прижал щекой к стеклу.
– Учет? Инвентаризация остатков? – негромко спросил он и чуть сильнее сдавил ворот на шее охранника. Тот закашлялся, вытаращил глаза и хрипло зашептал в ответ:
– Да почем я знаю! С утра открылись, как обычно, а через час велели двери закрыть. Я ж просто охранник, – умоляюще смотрел он на Егора.
Он оттолкнул охранника назад, и тот, смешно взмахнув руками, улетел к другой двери. Та оказалась на фотоэлементах, услужливо открылась сама, и чоповец приземлился на задницу.
– Сволочи, – выругался кто-то за спиной, толпа начала расходиться, и Егор пошел следом за людьми. Он не торопился, шел медленно, осматриваясь по сторонам. Народу вокруг было слишком много, толпы людей бесцельно бродили из конца в конец привокзальной площади. И ни одного полицейского вокруг, ни одной патрульной машины. Или это у них в порядке вещей, когда сотни человек мечутся по ограниченному пространству в поисках еды и воды? И прочего, необходимого человеку для удовлетворения естественных потребностей. И все до единого магазинчика и мелкой лавчонки закрыты. Все, можно уходить, ловить здесь нечего. В аптеку тоже соваться бессмысленно, но это как раз ерунда, его запасов хватит на троих… Зато банк под охраной, на высоком крыльце перед закрытыми дверями привалились к стене два вооруженных полицая в брониках и шлемах.
Впереди и справа раздался резкий короткий крик, звон, и эти звуки произвели на толпу странное воздействие – почти спокойные, неторопливо проходившие мимо по своим делам люди вдруг словно очнулись от сна. Они дружно рванули в разные стороны, послышались крики, угрозы, где-то заплакал ребенок. Егор успел отскочить в сторону, к решетке ограды и убраться с пути толпы. Он постоял так немного, подпрыгнул, ухватился за край ажурной решетки и оказался над толпой. Все понятно – «инвентаризация» завершена, и кое-какие магазины уже открылись, но обычно полностью распахнутые двери теперь ограничились одной чуть приоткрытой створкой. Егор спрыгнул на асфальт и направился к одной из мелких лавочек, рядом уже собралась небольшая толпа. Через приоткрытую дверь выглядывала продавец в синем халате, высматривала что-то в зажатом в руке листке бумаги.
– Двести рублей! – выкрикнула она, и люди сдавленно охнули в ответ.
– Да чтоб ты подавилась! – заголосила оказавшаяся рядом с Егором бабка. – Сволочи толстомордые! Сама жри за такие деньги! – и, расталкивая толпу локтями, решительно потопала прочь.
– Что двести рублей? – тихо спросил Егор у стоявшей неподалеку женщины.