– Так точно! – рявкнул Карел зе Страже.
– Вполне ясно, – поддержал его Бастиан.
Евгения Гараева лишь демонстративно поджала губки.
– Это хорошо, что ясно. Значит, если шо, будет у кого спросить. Потому как я, честно сказать, ни рожна не понял, на кой мы туда премся и за каким лешим Институту понадобился этот наследник с его мамашей.
– Чего тут можно не понять?! – выпалила в гневе девушка. – Речь идет о женщине и ребенке!
– Сколь неожиданное просветление рухнуло на эту прелестную головку! Мадемуазель, если Институт примется спасать всех женщин и детей, пострадавших в исторических передрягах доступных миров, придется туда послать столько народу, что проблема перенаселения нашего мира тихо свалит с повестки дня. Более того, придется звать на помощь зеленых человечков с Марса. Причем им лучше общаться пересвистыванием, иначе отдельно взятые в Институт психологи обеспечат залетным гуманоидам торжественный вынос мозга на блюдечке с голубой каемочкой.
Евгения вновь поджала губы и хмыкнула:
– Как только подобным субъектам доверяют работу инструктора?!
– Вот тут я с вами, госпожа моя, вынужден согласиться.
Шоб дальше не было вопросов из публики, вношу ясность, только раз, и больше никогда. Я, Сергей Лисиченко, по прозвищу Лис, старший оперативный сотрудник Института, по личной просьбе уважаемых мною людей должен научить вас выживать, мои бесценные для руководства хомячки. А заодно и побеждать. И я вас этому научу, если в процессе сам вот этими руками не удавлю. С объяснениями все. А теперь вернемся к работе. Бастион, тебе есть чем выпалить?
– Бастиан, – поправил молодой человек, чуть склонив голову. – Конечно. Речь идет о сыне короля Дагоберта II, чрезвычайно интересного франкского государя из династии Меровингов. В детстве он был похищен из дворца и подменен сыном некоего вельможи. Узурпатор велел убить мальчика, но слуга пожалел ребенка…
– И отдал семи гномам?
– Не совсем. Его переправили в Британию, где тот обучался в монастыре, принадлежащем так называемой кельтской христианской церкви, которая не признавала первенства римского епископа и значительно отличалась своей обрядовостью. Считается, что у кельтских христиан много общего с друидами, их церковь как бы выросла из местного жречества и переняла их древние знания.
– Чрезвычайно ценная информации. Пока не знаю, зачем она нам сдалась, но очень познавательно. Но, видите ли, мой юный друг, – Лис сделал жест, точно поправлял указательным пальцем несуществующее пенсне, – этот интересный государь уже у самого Господа выясняет, кто там, в Риме, папа, дядя или отставной козы барабанщик. Нас интересуют его сын и матушка оного.