- Омоложение? - Юли оперлась спиной о ствол дерева и шутливо поморщилась. - О, нет! Реставрироваться, как высохшая мумия? Это не для меня! Лучше уж я буду такой вот старой и не красивой, чем отдавать себя в руки врачам-косметологам и энерготерапевтам.
Она замолчала, глядя на меня смеющимися глазами. Я подошел к ней вплотную, склонился над ее лицом, погружаясь взглядом в омут ее глаз.
- Послушай, малыш! Я давно хотел тебя спросить... Что сталось с твоей матерью? Где она? Я никогда не видел в вашем доме ее фотографий.
Несколько секунд Юли молчала. Радость в ее глазах постепенно исчезала. Наконец, она тихо произнесла, потупив взор:
- Не спрашивай меня о ней. Тебе, наверное, покажется это странным, но я не считаю ее своей матерью в полной мере... - Юли отвернулась к озеру, задумчиво погладила корявый ствол ивы.
- Почему? - осторожно спросил я, удивляясь ее словам.
Она посмотрела на меня через плечо и твердо произнесла:
- Я не могу простить ей предательства моего отца!
- Предательства? - еще больше удивился я.
- Да! - Юли резко повернулась ко мне. - Разве нежелание или неумение понять любимого человека, нежелание разделить его надежды и тревоги ни есть предательство?
Она смотрела на меня почти негодующими, жаждущими ответа глазами.
- Может быть, не стоит судить ее так строго? Все-таки, она твоя мать.
Мысленно я уже ругал себя за то, что затеял этот разговор, видимо, очень болезненный для Юли.
- Стоит! - убежденно сказала она. - Именно потому, что она моя мать!
- А ты уверена, что знаешь об их отношениях все? Ведь ты не была с ними каждую минуту. В жизни бывают разные обстоятельства... Мне трудно объяснить тебе это... Жизнь очень сложная штука, особенно в отношениях между мужчиной и женщиной.
- Разве это может служить оправданием, Максим? - дрожащим голосом воскликнула Юли. - Она покинула отца в тот самый момент, когда ему было особенно трудно. Любовь - это, прежде всего стремление сделать счастливым любимого, а не самолюбование и восхваление своих чувств!
Я, молча, посмотрел ей в глаза. В их глубине было мятежно и неспокойно. Что я мог ответить ей? Я толком ничего не знал об отношениях ее отца и матери.
- А сама ты смогла бы пожертвовать собой ради любимого человека?
- Смогла бы! - твердо сказала Юли, глядя мне прямо в глаза. - Я смогу отдать ради тебя свою жизнь, смогу понять тебя, когда никто тебя не поймет, смогу принять тебя таким, каков ты есть! Что бы ни случилось, всегда смогу! Максим, я люблю тебя!
Я обнял ее за плечи, прижал к своей груди. Она покорно замерла, затаив дыхание. Это длилось какие-то мгновения... а может быть, целую вечность? Потом она медленно опустила руки и отступила на шаг. Посмотрела на меня проникновенно и призывно.