31-й день 109-го года
Эры Братства Полюсов
За мной установлена слежка! Сегодня я убедился, что Рогус следит за каждым моим шагом.
Днем, проходя через кают-компанию в рубку управления, я увидел Рогуса. Он стоял около кабины утренней свежести и рассматривал какую-то деталь через овальный прибор, тот самый прибор с секретом, который я уже видел в его каюте.
— Что-то новое? — с неплохо разыгранным равнодушием спросил я, показав на прибор.
— Да, капитан. Желаете посмотреть? — И он, улыбнувшись, протянул мне прибор. В простодушной улыбке Рогуса на миг проскользнуло ехидство.
Я взял прибор и внимательно осмотрел его.
— Похоже на прибор для просвечивания металлических конструкций, — проговорил я.
— Вы угадали, капитан.
В смиренном голосе Рогуса послышалась едва уловимая ирония. Рогус просто издевался надо мной. До чего, оказывается, Рогус был злым человеком! Злым и двуличным. Он передал “по наследству” свои черты фарсану.
Я поставил прибор на столик и собрался идти в рубку управления. В это время открылась дверь кабины утренней свежести. Оттуда выглянул Тари-Тау. Вздрогнув, я отвернулся. Я не мог видеть сейчас этого “милого” юношу, этого “почти адекватного” фарсана. Он вызывал такую неприязнь, словно оказался предателем, самым хитрым и подлым предателем.
Но выдавать свои чувства — значит выдавать себя. Я по вернулся лицом к Тари-Тау и, улыбнувшись, обменялся с ним приветствием.
— Я кажется, нашел неисправность, — обратился Тари-Тау к Рогусу.
Тари-Тау и Рогус скрылись в кабине утренней свежести.
Я снова взял прибор и самым тщательным образом осмотрел его. Нажимая кнопку, я то включал, то выключал прибор. И вот мне показалось, что на подставке включенного прибора появлялось едва заметное пятнышко. Присмотревшись, я понял, что пятнышко — это замаскированная кнопка. Я нажал ее. И сразу же послышались хорошо знакомые мне звуки: тик-тик, тик-тик… Это же мой хронометр! Он сейчас стоит в моей каюте на клавишном столике. Но зачем Рогус имитирует в приборе тиканье моего хронометра? И откуда он знает о старомодном тикающем хронометре, оставшемся мне после гибели отца? Недоумевая, я приложил ухо к прибору. И вдруг в нем раздался грохот. Создавалось впечатление, что какой-то предмет упал и, гремя, покатился по пластмассовому полу.
И тут меня осенила догадка. Выключив прибор, я поставил его на столик и бросился в свою каюту.