И вот я символически подаю нищим (интересно, можно ли назвать такое поведение показухой? если его никто не видит? а перед Богом не хиляет? а рассказ о нем — показуха? а с учетом этого предложения? и не по хрену ли?).
Значит, подаю. Обычно одну монету, первой найденную в кармане, а монеты у нас от 1 копейки до 10 рублей. Чаще всего это рубль, два или 50 копеек.
На самих нищих мне, по большому счету, плевать. И по малому плевать. Тем более я знаю, что большая часть из них зарабатывает больше среднего гражданина, если не уползает с места, как только набирается на пузырь. Но куда желательно засунуть такое знание — было, кажется, у Мераба Мамардашвили…
И вот морозным днем кидаю монетку какой-то бабе в пустую кружку. Замечаю, что лицо бабы покрыто красными пятнами. Далее замечаю, что баба вышвыривает монетку на лед. Оказалось мало — 10 копеек. Говорю «ни хуя себе!», потому что с детства был ботаник и трус, и не привык хамить людям (на самом деле я, конечно, подумал «ну и сука ты!», что куда точнее отражает момент).
Решил — объявляю социальную акцию. Мораторий. Месяц не буду подавать. Три месяца. Из-за этой суки.
Потом подумал, что я, типа, не фашист. А такое решение — строго говоря, фашизм. То есть я распространяю признаки единичного экземпляра на вид, и сужу по ним нового экземпляра. Чурка побил друга в Питере, сейчас пойдем врежем чурке в Большой Мурте: чурка в этом мире всего один. Э-эх, думаю… И продолжил мудацкую филантропию…
Полагаю, что моя модель не проста не христианская, а какая-то даже антихристова. Сам образ мыслей. Если считать христианином князя Мышкина.
Вульгарный материализм
Всегда с нелюбовью встречал натуралистические объяснения. «Еще скажите, что дурные мысли вырабатываются в печени…». Не любил географический детерминизм: «эти люди такие, потому что у них есть море». Социально-психическое различие полов, выводимое из физиологии — бесило до сомнения в адекватности собеседника. «У мужчин мозг устроен немного иначе». Хрен-та! И даже если докажут, что гомосексуализм обусловлен физиологией — буду считать его культурным феноменом. Буду говорить: «тип сексуальности инсталлируется дискурсивными и внедискурсивными практиками социума», и плевать на все. Ибо кредо.
Так что сейчас — свидетельствую против себя. По приколу.
Есть хороший человек, с которым мне хорошо — чай пить. Трепаться. Дурью маяться. Пару раз пробовали работать вместе — полный абзац. До взаимной истерики. Он, как существо радикально нерефлексивное, зовет меня сволочью, я такого счастья позволить себе не могу — просто хочется придушить хорошего человека. Почему? Радикально отличная «оргкультура».