- Реально, - согласилась
Лиза, - вы, поэты, тоску нагоняете.
- И поэтому в России
принято в поэтов стрелять, - ухмыльнулся Павел.
- Тебя же не убили, -
возразила Вера.
- Это потому, что я
плохой поэт. Гениев сразу - наповал. Русская забава такая. Правда, в ней любят
участвовать иностранцы. Приезжают, как на сафари. Русские дефки энд стрельба по
поэтам, - исковеркал акцентом последнюю фразу Словцов.
- Ну вот, опять чернуха,
- скуксилась Лиза. - А ко мне сегодня иностранец клинья подбивал! Я в «Гостиный
двор» за продуктами ездила, там он на меня и запал. Представляете, корзинку с
продуктами за мной таскал!
- Так уж и иностранец? -
усомнилась Вера.
- Стопудово! Я ведь не
последняя сельская дурочка, акцента, кстати, у него почти нет. Едва-едва.
Можно, скорее, за дефект речи принять. Манер тоже никаких, точнее - одна:
пришел, увидел, захотел - возьму. Но не на ту напал. Я ему корзинку доверила,
болтала, думала, он заплатит за меня. Ни фига! Англичанин или еврей, наверное.
- Еврей-то бы заплатил,
- ухмыльнулся Павел, - скорее, англичанин.
- И как звали твоего
ухажера, и куда он делся? - поинтересовалась Вера.
- Имя такое...
«Острое»... Ну это я потом поняла, а сначала мне показалось, что он не
представился, а назвался, чей он... Это... Колин! Во, Колин! Я еще
переспросила: чей? Он говорит: ничей, сам по себе, и при этом странно так на
меня покосился. Точно я у него тайны выведываю. На кассе я ему время дала,
притормозила, думаю, достанет сейчас свои фунты-мунты - портмоне или
виза-гоулд, а он потолок взглядом чешет. Я расплатилась, в пакеты все загрузила
- и на стоянку. Он меня до тачки проводил, все телефончик выспрашивал. Я ему:
манеры, говорю, у вас на стадии формирования, вот когда сформируются,
встретимся снова у кассы.
- А он? - в один голос
спросили Павел и Вера.
- Раскланялся так чинно,
почти по протоколу, заявил, мол, сожалеет, что такая красивая девушка, как я,
являюсь неприступной крепостью и штурмом меня не взять, а на осаду у него нет
времени. А я ему: белого флага у нас отродясь не было, а красный мы всей
страной выбросили. А он: с вашей стороны остроумно, а со стороны страны - глупо
и неосмотрительно, в нормальных странах меняют не флаги, а тех, кто их
поднимает. На том и расстались.
- Упустила свое счастье,
- с иронией констатировала Вера.
- Да какое счастье, - с
презрением отмахнулась Вера, - думают, за бутылку «Мартини» и шуршанье «зелени»
можно русскую женщину в постель затащить...
- Неужели нет?
- Ну, разве что дуру
молодую, - вспомнила себя и не стала этого скрывать Лиза. - А сейчас мне, к
примеру, ногой по холеной морде заехать хотелось. Я нутром чую, не любят они
нас, боятся, а потому не любят.